Лоуренс БЛОК

ГОРЕЧЬ МЁДА
Отрывок из повести. Перевод с английского Виктора ВЕБЕРА

АДАПТИРОВАН ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

    Дейву снился сон. Он представлял истца, обвинявшего администрацию большого универмага в халатности при исполнении служебных обязанностей. Истец упал на эскалаторе и оценил понесенный ущерб в шестьдесят пять тысяч долларов. Сотрудник универмага только что показал, что клиент Дэйва не упал, но его толкнул другой покупатель, личность которого установить еще не удалось. Дэйв вел перекрестный допрос. Старался изо всех сил, но свидетель находил удачные ответы, да еще самодовольно подмигивал Дэйву. Одними вопросами истину не установишь, раздраженно подумал Дэйв, выхватил револьвер, наставил его на свидетеля. Теперь он выкрикивал вопросы и бил свидетеля рукояткой револьвера по плечам и голове. Кровь текла из ран, свидетель начал сползать со стула. Судья стукнул молотком по столу. Дэйв повернулся и пристрелил его. Пристав поспешил к Дэйву, на ходу доставая оружие. Пришлось пристрелить и его. Затем он открыл огонь по сидящим в зале. Люди исчезали, как только в них попадали пули.
Проснулся он весь в поту. Джилл сидела на краешке кровати рядом с ним, трясла за плечо. Она уже оделась, подкрасилась. Горела лампа под потолком.
– Что с тобой? – спросила она.
– Сон. Который час?
– Половина пятого.
– Глубокая ночь. – Он оделся, пошел в ванную, чтобы умыться. Во рту стояла горечь, на щеках и подбородке выросла щетина, а он не купил ни зубной щетки, ни бритвы. Прополоскал рот водой. Вернулся в комнату, тщательно завязал галстук. – Я ужасно выгляжу.
– Тебе просто надо побриться. Ничего больше.

За дверью отеля их встретила темная и пустая улица. Дэйв купил безопасную бритву в маленьком магазинчике на Сорок второй улице, работавшем круглосуточно. Побрился в мужском туалете, намылившись кусочком мыла. Один раз порезался, но не сильно. Бросил бритву в мусорное ведро, спустился вниз. Джилл сидела в кафе.
– Знаешь, о чем я думаю? О возвращении в Бингхэмтон. В другой, свой мир. Жить в квартире, ходить на работу.
– После всего этого?
– Да. – Он сел, долго помешивал ложечкой кофе. – Не привыкли мы к такому. Вставать ночью. Носить при себе оружие.
Джилл промолчала.
Дэйв отпил кофе, поставил чашку на блюдце.
– Ты станешь домохозяйкой.
Она не улыбнулась.
– Вернемся назад. И какая у нас будет жизнь?
– Обычная. А что?
– По твоему тону непохоже.
– Не обращай внимания. Просто сейчас она больно уж необычная. Какой у нас день?
– Я думаю, четверг.
– Не прошло и недели, как мы поженились... можешь ты в это поверить?
– Действительно, такое ощущение, что мы вместе с незапамятных времен.
– Вчера я убил человека, – произнес он эту фразу очень уж буднично. Совсем как "Хороший выдался день" или "Наверное, пойдет дождь". Вчера я убил человека. Хочешь еще кофе?
– Не думай об этом.
– Никто не знает, что я убийца. Дома такая мысль никому не придет в голову. Если им скажут, они не поверят.
– И что?
– Я просто размышляю вслух.
Они вернулись в номер отеля. Револьвер лежал под матрацем. Они заперли дверь и раскрыли карманный атлас, стараясь определить, как быстрее добраться до Лорринг-авеню.
Ключ от номера они оставили у портье, заплатили пять с половиной долларов за следующие сутки. Эти деньги гарантировали, что номер останется за ними. Как знать, вдруг он им понадобится?
На нужную линию подземки они попали около семи. К станции на Тридцать четвертой улице поезд пришел наполовину пустой. Револьвер давно лежал в кармане брюк Дэйва, ему все время хотелось погладить оружие. Внимания на оттопыренный карман никто не обращал.
Ехали они целую вечность, в четверть девятого прибыли на конечную станцию. К тому времени в вагоне они остались вдвоем. Солнце поднялось высоко, но дул сильный холодный бриз. Они спустились по лестнице, миновали турникет.
Нашли уличный указатель. Дэйв вытащил карманный атлас и попытался сориентироваться, Джилл толкнула его в бок. Он поднял голову и увидел направляющегося к ним полицейского. Первым делом подумал про револьвер. Коп идет, чтобы арестовать его. Он едва не бросился бежать, но вовремя одумался. Одернул себя. Коп подошел и спросил, не заблудились ли они, а то он может помочь.
Дэйв не смог сдержать нервного смеха и признал, что они не знают, как пройти на Лорринг-авеню. Коп все им объяснил: два квартала до бульвара Линдена, потом с десяток кварталов налево. Они поблагодарили копа и двинулись к Эшфорд-стрит.
Двух- и трехэтажные обшарпанные дома стояли вплотную друг к другу. Ни подъездных дорожек, ни лужаек. Начали открываться магазины, подростки спешили в школу. Треть из них составляли негры.
– Я допустил ошибку, – Дэйв покачал головой. Они ждали, пока красный сигнал светофора сменится зеленым. – Спросил у копа, как пройти на Лорринг-авеню. Он может запомнить.
Джил не ответила. Он закурил, думая о том, что в их отношениях с окружающим миром появились новые штрихи. Полицейских, оказывается, надо стараться избегать. Следовало спросить, где находится бульвар Линдена, а уж оттуда самому искать дорогу. Многому предстояло учиться, раз они решили ступить на преступную стезю.
Через квартал началась Лорринг-авеню, уходящая на восток. Вдоль улицы выстроились кирпичные дома. На первом этаже многих из них размещались магазинчик или закусочная. Стояли автомобили: "Форды", "плимуты", "рамблеры" и "шеви". "Фольксвагены" попадались редко. Они пересекли Грант-стрит и попали в старую часть улицы. Дома стали больше, увеличились и размеры лужаек. Плакат в окне одного из домов приглашал туристов.
Трёхэтажный дом Ругера, номер 723 по Лорринг-авеню, находился в квартале между Элдерст-лайн и Форбелл-авеню. На лужайке стояла деревянная табличка с надписью "КОМНАТЫ". На другой табличке слева от двери, они прочитали: "МЕБЛИРОВАННЫЕ КОМНАТЫ".
Они прошли мимо дома, до конца квартала. "Понтиак", который они видели вчера, на глаза им не попался. Впрочем, он мог стоять за домом или в гараже.
– Не знаю, дома он или нет, – Дэйв пожал плечами. – Возможно, они ехали на автомобиле Краузе.
– Они не живут вместе?
– Думаю, нет. Вместе они могли бы снимать квартиру, но не меблированную комнату. Правда, они могут занимать две комнаты в одном доме. Он огляделся, убедился, что никто на него не смотрит, достал револьвер из кармана и засунул за пояс брюк.– Слушай, вариантов только два. Или Ругерт дома, или нет. Если его нет, я хочу знать об этом. Я хочу подняться к нему и обыскать его комнату. Он, возможно, сейчас в постели, спит. Еще рано. Поэтому, если он дома, самое разумное – подняться наверх и прикончить его.
Джилл содрогнулась.
– За этим мы и пришли, – напомнил он.
Она опустила глаза. Дэйв протянул руку, заставил ее поднять голову. Их взгляды встретились.
– Это нечестно. Вот и хорошо. Мы не на спортивной площадке. Они не играли с нами. Теперь не играем мы. Я не буду дожидаться, пока этот мерзавец достанет оружие. Я скорее убью его выстрелом в спину или во сне. Ты понимаешь, Джилл?
Она облизала нижнюю губу.
– Понимаю. Только... – она внезапно схватила его руку и указала за спину.
Дэйв резко обернулся. По Лорринг катился тот самый автомобиль. Он закрыл собой Джилл, упал на колено, вытащил револьвер. Автомобиль приближался, за рулем была женщина. На заднем сиденье – двое детей и три сумки с продуктами. Автомобиль проехал мимо, Дэйв посмотрел на револьвер в руке, чувствуя себя круглым идиотом. Засунул его за пояс, встал. – Мне показалось...
– Мне тоже.
Он подтолкнул жену на Форбелл-авеню.
– Иди туда. Походи по магазинам, чтобы не путаться под ногами. Я должен войти в дом один. Это не их машина, но они могут приехать на следующей и расстрелять нас как мишени в тире.
Поколебавшись, она повернулась и зашагала по Форбелл-авеню. Дейв направился к дому 723, подошел к входной двери. Позвонил. Послышался сердитый голос, он не понял, мужской или женский: "Иду!" Он ждал. Дверь приоткрылась. На мгновение ему показалось, что это Ли, он едва не вытащил револьвер, но увидел, что перед ним старуха. Она молча смотрела на него.
– Здесь живет Ли Ругер?
– Ругер? Здесь. Комната номер шесть. Если он дома, вы его там найдете. Верхний этаж.
Старуха повернулась и скрылась на кухне. Он же направился к лестнице. Ступени мягко поскрипывали. Поначалу он старался ставить ногу на краешек или сбоку, чтобы скрипа было поменьше. Потом решил, что предосторожности ни к чему. Мало ли кто поднимается по лестнице.
Женщина может стать свидетельницей, думал он. Она опознает его. Впрочем, толку от этого не будет. Если его арестуют, свидетели не понадобятся. При аресте они с Джилл во всем признаются сами.
Еще один лестничный пролет. Коридор с четырьмя дверьми, комната с табличкой "6". Он подкрался к двери, прислушался. Внизу кто-то спустил воду в туалете. Из комнаты не доносилось ни звука.
Он вытащил пистолет, нацелился на точку чуть выше дверной ручки. Указательный палец лег на спусковой крючок. Он глубоко вдохнул, медленно выдохнул. Левой рукой потянулся к дверной ручке.

**
Дэйв осторожно повернул ручку. Дверь подалась: не заперта. Он распахнул ее, выставил перед собой револьвер: шериф, врывающийся в логово гангстера. Да только ворвался он в пустую комнату. Застыв в дверном проеме, он смотрел на незастланную постель. Заметил пепел на полу. Шагнул в комнату, закрыл за собой дверь. Начал задвигать засов, но решил, что это уже перебор. Глубоко вздохнул, сел на краешек кровати, взял пистолет, крутанул барабан, выставив напротив бойка пустое гнездо.
Это комната Ругера, и он придет, рано или поздно. А Дэйв, будет сидеть на его кровати с револьвером наизготовку. Дэйв провел рукой по простыне. Похоже, в эту ночь Ругер дома не ночевал. И воздух в комнате спертый. А на стуле, комоде, прикроватном столике тонкий налет пыли. Да, день-другой в комнату никто не заходил. Дэйв подошел к окну. Кружевные занавески в комнате наемного убийцы. Чудеса, да и только. Дэйв раздвинул занавески, поднял окно на три дюйма. Посмотрел на улицу. Маленький мальчик ехал на велосипеде. Из-за высокого седла он едва доставал до педалей. Спортивный автомобиль резко повернул на Элдерст-лайн. Почтальон, с толстой кожаной сумкой, свернул на одну из  дорожек.
Превосходно, Ругера нет, но он обязательно появится. Один или с Даго Краузе. Окно выходит на улицу, с этим ему повезло. Ругер не проникнет в дом незамеченным.
Мысли бежали дальше. Перестрелки, которая могла бы привлечь внимание, не будет. Ругер ничего не успеет предпринять. Один выстрел, и все будет кончено. Мало кто поймет, что это. Примут за взрыв петарды, за хлопок в глушителе автомобиля. О выстреле никто и не подумает. А когда обратят внимание на Ругера, он, Дэйв, уже будет далеко.
Он убьет Ругера и выберется из дома. Обогнет угол, найдет Джилл, они поймают такси или вернутся на Манхэттен подземкой. Пока что оставалось ждать.
Отпечатки пальцев! Полиция обязательно будет искать отпечатки пальцев в комнате убитого. А  отпечатки Ругера в архиве имелись, их брали у него при призыве в армию. Дэйв прошелся по комнате, протирая вещи, к которым прикасался: дверная ручка, пепельница, подоконник, окно. Справившись с этим, он пододвинул стул к окну, сбросив на пол кучу грязного белья. Приготовился ждать.
Время ползло, как улитка. Выкурив три сигареты, он поднялся, решив обыскать комнату Ругера. Вдруг здесь есть какая-то мелочь, позволяющая перекинуть мостик от Ругера к ним. Ничего он, естественно, не обнаружил. Две-три книги в бумажной обложке, ксерокопия иллюстрированного порнографического журнала, одежда. Револьвер Ругер носил с собой. Зато отыскал нож с выкидным лезвием. И дубинку: кусок свинцовой трубы, обмотанной  черной изоляционной лентой, с резиновой рукояткой.
Ни записей, ни телефонных номеров, ни адресов. Ключ, вероятно, от сейфа в банке. Дэйв сунул его в карман: мало ли что лежит в этом сейфе, незачем полиции совать туда нос.
Дэйв тщательно протер поверхности, к которым прикасался, опять сел на стул. Снаружи царили тишина и покой. Когда же вернется Ругер? – гадал он. Пора бы ему и отдохнуть. Однако он мог отоспаться в другом месте. К примеру, у женщины.
Перед его мысленным взором возникли Ругер и проститутка, затем Ругер и Джилл. Он закрыл глаза, заскрежетал зубами. Образы пропали, он снова выглянул в окно.
Сколько еще ждать? Вдруг он понял, что для Джилл время тянется еще медленнее. Она ходит от магазина к магазину, не зная, что происходит за углом и увидит ли еще она мужа живым. Да, напрасно он отправил ее на Форбелл-авеню, не уговорившись о связи.
Ей следовало остаться в отеле. Да, да, решив идти в дом Ругера, он должен был настоять на своем. Отправить ее в отель. А теперь все в подвешенном состоянии. Она рядом, но не знает, что происходит. Может быть, выскочить за угол, найти ее, объяснить, что к чему, усадить в такси. Но как он вернется в комнату Ругера? Второй раз старуха может его не пустить.
Опять же Ругер может прийти, и он, второй раз поднявшись в комнату, угодит в западню. Пока преимущество на стороне Дейва, все козыри у него на руках. Уходя из комнаты, он может все потерять. Зач
Придется Джилл подождать.
Дэйв достал пачку сигарет. Остались две сигареты, другой пачки не было. Пожал плечами,взял сигарету, закурил.
Они подъехали, когда от сигареты остался окурок. Автомобиль медленно двигался по Лорринг к дому Ругера. Дейв бросил окурок на пол, растоптал ногой, схватил револьвер, повернув барабан так, чтобы под боек встал патрон. Да, "понтиак", тот самый.  Он еще выше приподнял окно, задернул занавески. Ругер сидел на месте пассажира, Краузе – за рулем.
Давайте же, выходите, мысленно приказал он. Оба. Да выходите же.
Дэйв положил револьвер на подоконник. Они могут уехать, подумал он. Уехать и оставить его наверху. Пальцы сжали рукоятку револьвера, на лбу выступили капельки пота. Он не мог дышать.
Со стороны Ругера открылась дверца. Оба рассмеялись. Значит, Ругер идет домой, а Краузе уезжает, решил он. Это и радовало, и печалило. Хотелось сразу уложить обоих. Но – один лучше, чем ни одного.
Скорее, черт побери...
Ругер поставил одну ногу на тротуар, потом убрал ее. Дэйв скрипнул зубами. Нога появилась вновь, Ругер вылез из "понтиака". Повернулся к автомобилю, что-то сказал Краузе, что именно – Дэйв не расслышал. Захлопнул дверцу. Взревел двигатель."Понтиак" тронулся с места, покатил по Лорринг, мимо Форбелл-авеню. Ругер проводил автомобиль взглядом.
Дэйв прицелился. Потом опустил револьвер, пристально всмотрелся в стоящего внизу мужчину. И  понял, что не знает, сможет ли застрелить его. Не знает, и все тут.
Ему вспомнились его же слова: "Это нечестно. Вот и хорошо. Мы не на спортивной площадке. Они не играли с нами. Теперь не играем мы. Я не буду дожидаться, пока этот мерзавец достанет оружие. Я скорее убью его выстрелом в спину или во сне".
Но одно дело – говорить и совсем другое – смотреть на человека сквозь прорезь прицела.
Он не отрывал глаз от Ругера. Наемный убийца словно прилип к месту. Сунул руку в карман, достал сигару. Не торопясь, осторожно развернул ее, бросил на асфальт целлофановую обертку. Ее тут же подхватил ветер. Ругер откусил кончик сигары, выплюнул, вытащил зажигалку, вертанул колесико. Вспыхнул язычок пламени. Он раскурил сигару, убрал зажигалку в карман, глубоко затянулся. Посмотрел на другую сторону улицы.
Дэйв увидел, как его взгляд сместился направо, увидел, как сигара выпала из руки на тротуар. У Ругера округлились глаза. Дэйв отдернул занавески.
ДЖИЛЛ!!!
Она шагала к дому Ругера, глядя прямо перед собой. Дэйв посмотрел на Ругера. Тот доставал револьвер: он, несомненно, узнал Джилл.
– Джилл, назад!– крикнул Дэйв.
Джилл вскинула голову, ее рука метнулась ко рту. Ругер выстрелил в Джилл, не попал, обернулся, чтобы посмотреть на окно. Дэйв прицелился, выстрелил. Оглушающий грохот, отдачей чуть не выбило плечо. Джилл стояла на месте. Он крикнул ей: "Скорее за угол!" На этот раз она послушалась. Ругер не стал стрелять ей вслед, прицелился в окно третьего этажа и нажал на спусковой крючок.

Повесть Лоуренса БЛОКА «ГОРЕЧЬ МЁДА» опубликована
в февральском выпуске журнала «Детективы «СМ» за 2015год.