Сергей ПЕТРОВ

СУБЪЕКТИВНЫЙ ФАКТОР
Отрывок из повести
ПРЕДЛОЖЕН АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

Один материал приковал ее внимание. Это и понятно - не так часто обращаются в прокуратуру с заявлением об изнасиловании совершенном работником милиции.
Волгин, проводивший проверку заявления, вынес постановление об отказе в возбуждении дела.
Некой Сверчковой, как Наталья выяснила по анкетным данным, только месяц назад исполнилось шестнадцать лет. Исходя из письменных объяснений девушки, она возвращалась вечером со дня рождения. Рядом остановилась милицейская машина. Дверь приоткрылась, и показался водитель, одетый в милицейскую форму. Пожурил, что такая молодая и красивая девушка ходит одна ночью, и предложил подвезти. В машине стал приставать, а затем, используя угрозы и физическую силу, изнасиловал.
Согласно медицинскому освидетельствованию у Сверчковой обнаружены синяки и царапины, в том числе и на бедрах, и иные повреждения.
Опрошенный водитель пояснил, что в тот вечер возвращался с места происшествия. Никого по пути в машину не подсаживал. Ехал не один, а с оперуполномоченным, которого довез до дома, и затем поехал в горотдел.
Опер живет в ста метрах от горотдела. Его объяснения подверждали слова водителя. Вроде бы есть алиби. Сами по себе синяки и ссадины не говорили о том, что они были нанесены именно сотрудником милиции.
Таким образом, с одной стороны - сотрудник милиции, человек при погонах, к тому же   водитель одного из замов городского отдела внутренних дел. По имеющейся в материале характеристике, человек положительный и даже имеющий награду за поимку опасного преступника.
А с другой — какая-то выпившая девица, возвращавшавшаяся со дня рождения. А как гуляет  молодежь, тоже известно. Нельзя исключать, что Сверчкова могла вступить на гулянке с кем-то в интимную связь, может, и по принуждению, а потом решила все свалить на милиционера. Странно, что девушка выкинула в мусор нижнее белье...
Уже есть о чем задуматься и, главное, не ошибиться в принятии решения.
Следователь, проводивший проверку заявления, свои выводы сделал, решение принял. Оснований для возбуждения дела не нашел. Теперь свое заключение должна сделать заместитель прокурора.
Наталья размышляла: «Могла девица оговорить сотрудника милиции? Не исключено. Но в тоже время, — сомневалась Снегова, — Сверчкова описывает водителя, называет номер машины.
Опять-таки, может быть, она каким-то образом могла знать этого водителя раньше, встречаться с ним при  других обстоятельствах, в том числе и негативных? Всякое бывает в жизни. Заявительница очень четко описывает внешность водителя. Не исключено, что давние обстоятельства послужили поводом для мести. Все может быть».
Но сразу сама себе  возразила: ведь именно в тот вечер водителя не было в гараже, он ехал по городу. Откуда  Сверчкова могла это знать? Увидеть на дороге машину не могла, так как живет в другом конце города, далеко от горотдела.
«Так-то так, — размышляла Наталья. — Однако нельзя сбрасывать со счетов несовпадение по времени. По объяснениям водителя, он был в гараже в двадцать часов. По словам же девицы, их встреча произошла в двадцать один час и в другом конце города».
Постановление вынесено две недели назад. По закону следователь обязан письменно уведомить о принятом решении заявителя. Но многие следователи хитрили: печатали уведомление в двух экземплярах, копию приобщали к материалам, оригинал бросали в мусорную корзину. Главное, бумажка в деле есть. Однако в подшитом к материалу  уведомлении даже стояла подпись Сверчковой о его получении. Немаловажный факт. В документе разъяснены права на обжалование. Постановление не оспорено. Но если решение человек посчитал несправедливым, то будет отстаивать свои права. А тут молчание.
«Вроде все понятно, — хмурила брови Снегова. — Если даже допустить, что заявительница говорит правду, то вину сотрудника милиции надо доказать. Но  улик нет. На догадках и предположениях дело не возбудишь. Тем более, само уголовное дело в отношении сотрудника милиции —  это уже чрезвычайное происшествие».
Но что-то  мешало Наталье отложить эти материалы проверки для сдачи в архив.
Следователь Волгин, проводивший проверку, работал второй год. Исполнительный, смышленый, но мягкий и уступчивый. Он старался не портить отношения ни с сотрудниками, ни с начальством, избегал конфликтов. наверняка были и ходоки  из милиции, просившие, чтобы дело замяли, и Волгина в силу характера мог пойти у них на поводу.
«Если бы проверяющим был  Стрекалов, — размышляла Снегова,—  ходоки ничего бы не выходили. Он следователь от бога, имеющий самостоятельность в суждениях, азарт и упорство в достижении цели. Его ничем не остановить, как охотника, идущего по следу. Итак, — мысленно подытожила она, — оснований для возбуждения дела нет. У сотрудника милиции к тому же алиби. Но то, что все так гладко, как раз и настораживает. Слишком складно».
 Наталья  налила себе кофе и  подошла к окну.
Задорный летний дождь разгонял прохожих. Какие-то девчонки с веселым визгом бросились под козырек подъезда. Наталья словно ощутила, как мокрые капли дождя попадают им за воротник, и пробегают, щекоча, по спине. А  дождь от души продолжал поливать деревья, горячий асфальт. Предусмотрительная пожилая женщина сразу открыла зонтик и гордо прошествовала мимо мокнущих под деревом девочек. Вот из-за туч вышло солнце и, как волшебник, озарило город. Листья на деревьях сразу заблестели, переливаясь в солнечных лучах.

«Прежде всего, надо понять, почему не было обжаловано постановление. А там посмотрим», — решила Наталья.
Недолго думая, набрала номер домашнего телефона заявительницы. На звонок никто не ответил. Оно и понятно: все на работе.
В течение дня еще пару раз, на всякий случай, набирала номер потерпевшей. Безрезультатно.
Между тем заместитель прокурора закончила изучение остальных материалов проверок. Один, как  и планировала, направила официально следователю на допроверку, по трем дала устные указания.
Все было буднично: снова заходили следователи,  сотрудники милиции.  Многих она знала, познакомившись, когда вместе выезжали на место происшествия, с другими сталкивалась по иным вопросам службы.
Про материал уже почти забыла. Но тут зашел поболтать зам начальника горотдела по хозяйственной части. Добродушный толстячок  с округлившимся животом. Чувствовалось, что он в приподнятом настроении. Причина стала понятна: им наконец-то выделили три новеньких УАЗика. Снегова посетовала, что прокуратуру города пока и не думают оснащать новым автотранспортом.
Удовлетворившись, что хоть тут милиция обскакала прокуратуру, зам сделал озабоченное лицо и стал жаловаться: «Водителей надо путёвых искать, а где их взять?»
— Пересадите старых водителей на новые машины. Заслужили, как старички. А новобранцев - на старые, — предложила заместитель прокурора.
 — Была бы моя воля, я бы этих старичков хоть сейчас уволил, — с горячностью воскликнул зам. — Один - пьяница, второй - бабник, третий - охламон, и остальные все - раздолбаи.
Зная зама, как очень требовательного человека, она улыбнулась:
— Ну, вы уж излишне строги к ним. Есть ведь среди них хорошие ребята.
Довольный похвалой, зам польщено заулыбался, еще больше выпятив живот.
И тут Наталья осторожно поинтересовалась:
  —А кто же это у вас бабник из водителей? Я со многими выезжала на место происшествия. Что-то мне в глаза не бросилось.
— Разве перед вами они будут хвост распускать, как павлины? Вас, как огня, боятся. Особенно, когда год назад направили в суд дело в отношении Поясова, — усмехнулся зам.
Действительно, год назад зам начальника ППС городского отдела Поясов в составе группы выехал на драку в общежитии. По натуре он был горяч и несдержан. И сыграл свою роль его величество человеческий фактор. За день до этого он сильно повздорил с женой и был, как говорится, весь на нервах. Когда утихомиривал дерущихся, то переусердствовал и проломил рукояткой пистолета одному из них черепную коробку. Пострадавшего увезли в больницу. Самое главное, что Поясов сдал пистолет в оружейную комнату и не удосужился осмотреть его. При изъятии на рукоятке оружия были обнаружены следы крови. Судебно-биологическая экспертиза установила их принадлежность потерпевшему. Ходоков-просителей из горотдела тогда и к ней, и к прокурору было много. Различных рангов. Только разве начальник горотдела не пожаловал, а замы - те все отметились.
Но Андрей Владимирович и Наталья были непробиваемы: Поясова арестовали и дело направили в суд.
Это, кстати, повысило ее авторитет, уже и без того высокий, как в прокуратуре, так и среди сотрудников милиции.
Вспомнив это, Наталья заговорщически улыбнулась зам начальнику горотдела.
— Скажите по дружбе, кто бабник? Чтобы мне садиться теперь на заднее сиденье, если буду с ним куда-нибудь выезжать.
— Маркин, — ответил он. — Даже к  следачкам подкатывает. Один раз в наш гараж бабу заманил. Я их в машине за этим делом застукал. Досталось ему тогда на орехи. Одно слово, совсем охамел.
«В яблочко! » — промелькнуло в голове у Натальи. Маркин тот самый водитель, на которого было подано заявление об изнасиловании. - «Все-таки надо копать»,  — подумала Снегова.
Рабочий день закончился. Она вновь набрала номер телефона Сверчковой.
На это раз ответил женский голос. Представившись, Наталья попросила позвать Екатерину.
— Кати нет дома, — осторожно ответила женщина.—  С вами говорит ее мама, Надежда Трофимовна. Слушаю вас.
Про себя Наталья отметила, что голос у женщины тихий и несколько уставший.
Снегова объяснила, что рассматривает законность принятого решения об отказе в возбуждении уголовного дела по заявлению об изнасиловании Екатерины. Постаралась объяснить, что не понимает, почему девушка согласилась с принятым решением.
Женщина отвечала односложно и настороженно.
У Натальи промелькнула мысль: «Если матери это не особенно надо, то зачем мне это нужно?»
Но ощущение, что Надежде Трофимовне безразлична дочь, у нее всё же не возникло.
— И все-таки, мне необходимо с вами встретиться. Я тоже мать и хочу вас понять,—  твердо заявила заместитель прокурора в конце разговора и спросила: — Могу я с вами побеседовать у вас дома?
На другом конце провода замолчали.
Затем, как бы извиняясь, но уже твердо женщина ответила:
— Я дома редко бываю. На двух работах кручусь. Дочь обеспечивать надо.
«Похоже, не только ко мне в кабинет не придут, но и домой не пустят. Главное, не будет доверительного разговора, который может прояснить, что произошло на самом деле. Нужен какой-то психологический ход, чтобы пробиться сквозь недоверие женщины. Какой? Нажать на какую-то чувствительную точку. Но ее надо еще нащупать», —   прикидывали Наталья.
И неожиданно для самой себя выпалила:
— Не все так просто. Ваша дочь обвинила сотрудника милиции в совершении тяжкого преступления, ведь он может подать заявление о привлечении ее за клевету. Вы понимаете это?
Слова достигли цели.
Сначала женщина всхлипнула, затем ее прорвало. Быстро, сбивчиво, с возмущением она зачастила:
— Нигде правды не найдешь. Милиция угрожает. Теперь и прокурор угрожает. Уже на улицу нельзя выйти - везде насилуют и убивают. Милиция не только бездельничает, но и сама грабит и насилует…
Дождавшись, когда женщина выговорится, Наталья резко спросила:
— Так сотрудник милиции вам угрожал? Этого вы боитесь?
Женщина, словно испугавшись, что выдала какую-то страшную тайну, совсем притихла.
«Тайное стало явным,  — удовлетворенно подумала Наталья. — Теперь обратного пути нет».
Они договорились, что завтра вечером Наталья придет к ним домой.
В конце разговора Снегова почувствовала, что тон собеседницы изменился. Сложилось ощущение, что у женщины словно камень с души упал.

Повесть Сергея ПЕТРОВА «СУБЪЕКТИВНЫЙ ФАКТОР»

опубликована в журнале "Детективы "СМ" №06-2016 г. ( выходит в декабре)