ДЕТЕКТИВЫ СМ

ПОДВИГ

КЕНТАВР

     Иван Черных. Фланговый удар. Главы из романа.


     Главные герои «Флангового удара», боевые летчики, воевавшие в Афганистане и Чечне,  в мирных условиях стараются приспособиться к жизни, «социализироваться», по-разному. Некоторые – идут на преступление. Но автор вовсе не разрабатывает классическую тему трагедии военного, который не может найти себя в мирной жизни,а прямо говорит о проблемах современной армии. А вот  и образ жены летчика,весьма далекий от хрестоматийного, во многом официозного портрета безропотной героической домохозяйки,  «жены декабриста», следующей за мужем в отдаленный гарнизон, где нет никаких бытовых условий… Женской теме, противоречивости, изменчивости характера прекрасной половины человечества Иван Черных уделяет много внимания, и это роднит его произведение  с социальным романом. 
Иван Черных. Фланговый удар. Роман. Избранные главы
В СТОЛИЦЕ
    С Людмилой он познакомился случайно. Ехал после боевых действий в Чечне по путевке в сочинский санаторий. Уже в городе, выйдя из вагона, Владислав обратил внимание на милую, стройную девушку, громко всхлипывающую и вытирающую глаза платком.
    Он подошел к ней, спросил участливо:
    – Кто обидел красавицу, назовите? Набью ему морду.
   Она всхлипнула еще громче. Он по-родительски обнял ее за плечи и сказал серьезно:
    – Слезами горю не поможешь. Что произошло?
    И она, все еще продолжая всхлипывать, поведала свое горе.
    Людмила ехала в купейном вагоне поезда Москва–Сочи: купила путевку в профсоюзный санаторий. Попутчиками в купе были пожилая пара, муж с женой, и мужчина лет тридцати; интеллигентный, представительный. Из разговоров выяснилось, что он врач-гинеколог, живет и работает в Сочи. Он ненавязчиво, довольно корректно ухаживал за Людмилой, даже предложил поужинать в ресторане, но она отказалась – мечтала только об отдыхе.
    Супружеская пара тоже, чувствовалось, была не в лучшей форме, перекусила вечером по-походному и улеглась спать. Их примеру последовала и Людмила.
    Врач вернулся в купе уже около полуночи и, забираясь на полку, то ли случайно, то ли специально положил руку прямо на грудь девушки. Она вздрогнула и проснулась, с силой сбросила руку.
    – Извините, – пьяно проворчал попутчик. Хотя был и не трезв, на полку поднялся легко. Что-то пробормотал себе под нос и вскоре захрапел.
    Людмила Сергеевна после этого долго не могла заснуть. Проснулась от аханья и оханья супружеской пары – у них похищена сумка с документами и деньгами.
    Людмила тут же сунула руку под подушку, куда положила и свою сумку; ее тоже не было. Исчез и «врач». Оказалось, он сошел еще в Новоалексеевке, якобы к родственникам.
   – Неприятный случай, – согласился Владислав, – но не смертельный. Идемте в милицию.
    В милиции Людмилу Сергеевну попросили написать заявление, обрисовать портрет предполагаемого похитителя, сказали, чтобы зашла денька через два.
   С тем и отпустили. А куда идти без денег?
    Старший лейтенант предложил поехать вместе в санаторий.
    – Попытаюсь устроить вас там, – пообещал он.
    Но в санаторий, разумеется, ее без документов не взяли.
    Тогда Владислав снял у старушки для нее комнату, хотя денег у самого было не густо. Он в тот же день позвонил другу, майору Алферову, просил выслать ему пять тысяч. Потом еще звонил, коллеге, старшему лейтенанту Коровину. Даже заплатил парню, нашедшему ее паспорт, тысячу рублей. В общем, Владислав кормил Людмилу, содержал. И ухаживал за ней как за любимой женщиной. Тогда ему казалось, что он по-настоящему полюбил ее. Три недели пролетели незаметно. Как она теперь? Помнит ли его?..
    В Москву Владислав приехал в разгар рабочего дня, в начале одиннадцатого. Тузов, несомненно, на службе. Позвонил ему. Только сказал: «Привет, Виктор», как тот узнал его.
    – Привет, Влад. Ты какими путями? – спросил весело.
    – Непутевыми, – пошутил Владислав. – По делу приехал. Хочу с тобой посоветоваться.
    – Так приезжай на Большую Пироговку. Не бывал у нас?
    – Не приходилось. Но товарищ рассказывал...
    – Вот и хорошо. Пропуск закажу. На втором этаже в комнате 233 найдешь меня.
    – Спасибо. Еду.
    Подполковник Тузов встретил его как давнего друга, с которым давно не виделись. Обнял, провел к столу. Усадил, сел рядом.
    – Ну, рассказывай, что у тебя стряслось.
   Владислав начал с полета на разведку, затем рассказал об обстреле из чеченской халупы, ответных действиях и скандале в прессе.
    – Да, я читал об этом. Нашим так называемым правозащитникам лишь бы опорочить вооруженные силы. Но комиссия вроде разобралась?
    – Да, – подтвердил Владислав, – но полковник Лехнович свел счеты за прошлую мою ошибку. Точнее, даже не за ошибку, а за неуважение старших, как он оценил мою принципиальность во время дежурства в столовой, отстранил от летной работы.
    – Знаю я вашего Лехновича, – саркастично покрутил головой Тузов. – Не очень-то он объективен. Но о нем позже. Скажи, какая у тебя аттестация?
    – Положительная. Награжден за боевые действия в Чечне двумя медалями.
    – Отлично. Сегодня же я запрошу аттестацию, и, как только она придет, будем решать твою проблему. А до этого можешь отдыхать. Ты где остановился?
    – Пока нигде. Думаю, в гостинице место найдется.
    – Правильно. Я, к сожалению, к себе пригласить не могу, жена на днях должна родить. У нас теща, детишки…
    – Вечером не встретимся?
    – К сожалению, – вздохнул Виктор Степанович. – В другой раз. Как только придет аттестация, я тебе позвоню, визитку твою сохранил.
   Владислав пожал руку подполковнику и покинул кабинет кадровика.
    Вышел на улицу и не знал, куда идти, куда ехать. Вспомнил свою сочинскую знакомую. Она где-то здесь работает бухгалтером. Достал записную книжку, набрал ее номер.
    – Панина слушает.
    Он узнал ее голос.
    – Здравствуй, Люда. Это Влад. Помнишь еще?
    – Владик! – обрадованно воскликнула Людмила Сергеевна. – Ты где?
    – В Москве. Хочу тебя увидеть.
    – Очень рада. До шести я работаю, а потом давай встретимся. Скажи, где.
    – Пока не знаю. Вот устроюсь в гостинице, позвоню.
    – Хорошо. Я жду.
    Он поехал на Суворовскую площадь, в гостиницу Российской армии. Надо бы позвонить супружнице, он не оставил ей даже короткой записки, – да вряд ли его отсутствие обеспокоило ее. Решил позвонить вечером.
   Разные тревожные мысли лезли в голову: что делать, если и Виктор Степанович не сможет помочь? Другой специальности, кроме штурманской, у него нет. Идти, как делают многие уволенные офицеры, в охрану, ему претило. На несколько минут он задремал или заснул. И в воображении всплыл полет на поиски банды Масуда…
    Задача экипажу была поставлена вроде бы не сложная, разведать на окраине Дагестана горный массив Дургели, где предположительно закрепилась банда отряда Масуда.
    Обстановка на западной окраине Дагестана, по полученной информации, продолжала оставаться сложной. Авиаторы внутренних войск выполняли боевые задания по оказанию помощи нашим войскам, нанося ракетно-бомбовые удары по засевшим в сооруженных заранее пещерах и блиндажах боевикам. Разыскать в складках гор и пещерах небольшие группы было не так-то просто.
    Басаев, чтобы не уронить себя перед иностранцами, снабжавшими его оружием и деньгами, посылал на помощь из Чечни новые подкрепления.
    16 августа из радиоперехвата нашему командованию стало известно, что из населенного пункта Чабанмахи в Дургели должен выйти транспорт с боевой техникой. Хотя над раскодированием информации пришлось поломать голову, поверить в нее сразу не рискнули: боевики не раз специально передавали "дезу". Но и нельзя допустить, чтобы бандиты получили подкрепление.
    Экипаж капитана Алферова со штурманом Трубачевым получил приказ произвести разведку.
   Едва посветлел небосвод и обозначилась на востоке полоска горизонта, экипаж Алферова взлетел с аэродрома. Если боевики действительно собираются прийти на помощь окруженной группировке, границу постараются пересечь ночью. Значит, к Дургели транспорт подойдет после рассвета.
    Небо было безоблачно, над речками и в ущельях из-за выхолаживания образовался туман. Он расползался по низинам, к подножию гор. Дорогу к Дургели, затянутую серой пеленой, Владислав скорее ощущал, а не видел. И это раздражало, сжимало сердце от беспомощности и безысходности. Он вел ориентировку по карте да по появляющимся то слева, то справа горным перевалам. Все было как во сне. На экране тепловизора, кроме еле заметной колеи среди деревьев, никого и ничего не высвечивалось.
    Прошли от самой границы до Дургели, где закрепились басаевцы. Что они не дремлют, подтвердили потянувшиеся к самолету огненные трассы. Владиславу показалось, что трассы направлены прямо в него. И страх сдавил грудь…
    Командир крутым виражом лег на обратный курс.
    – Зайдем с фланга! – сказал штурману.
    Прошли чуть ли не до самой Чечни. На одном участке, где дорогу прикрывали нависшие скалы, штурману показалось, что там что-то есть. Доложил командиру. Алферов развернулся не сразу. Отошел чуть в сторону, чтобы заглянуть под скалы. С фланга. И тепловизор показал штурману приткнувшиеся к самой стене транспортные средства. Штурман сообщил командиру.
    – Молодец, Владислав, – похвалил Алферов. – Теперь подумай, как выкурить боевиков из этого укрытия. Скалы – надежная защита, и удар может оказаться малоэффективным...
    – А зачем выкуривать? Они сами торопятся на открытую дорогу к укрепрайону. Дадим им такую возможность.
    И командир согласился, увел Су-24 по распадку за небольшую горушку, чтобы его не было видно и слышно.
    – Влад, ну-ка, прикинь, сколько машинам ползти вон до той полянки? – попросил командир.
    – Ну, если учитывать, что больше тридцати по такой дороге они не разовьют, то минут через десять доберутся.
    – Вот и хорошо. Зайдем с фланга.
    Ровно через десять минут выскочили на ту самую полянку, через которую пролегала дорога в Дургели. И вовремя – шесть автобусов с боевиками без огней двигались в сторону опорного пункта.
    – Атаковать пока не будем, – предупредил Алферов. – Фиксируй. Идем к Чабанмахи.
    Записав увиденное на видеоаппаратуру, Владислав снова приник к тепловизору. Он чувствовал себя уже увереннее. Удалось заснять зенитные установки и минометные расчеты на боевых позициях, фортификационные сооружения, автомашины. Тут же передал их в штаб дивизии.
    Начальнику разведки потребовалось несколько минут, чтобы поднять в небо еще три Су-24 и нанести удар по этим позициям.
    Транспорт был сожжен, не дойдя до Дургели, отряды боевиков уничтожены.
    А на обратном пути самолет Алферова попал под такой град снарядов, что Владислав мысленно распрощался с жизнью. Снаряды, казалось, рвались в самой кабине «сушки». Грохот, треск, ослепительные трассы били сквозь веки. Самолет то ли взрывами, то ли волей пилота взлетал вверх, вниз, влево, вправо; от перегрузки Владислава вдавливало в кресло, ломало поясницу, бросало из стороны в сторону.
   ...Проснулся он мокрый от пота.
    Да, тот полет долго еще по ночам будоражил ему нервы.
    Владислав поднялся, сбросил свой парадный костюм и пошел в ванную. Принял холодный душ. Сразу полегчало и почувствовал голод. Оделся, глянул на часы. Начало третьего. Пора обедать.
    Позвонил жене и коротко доложил:
    – Я в Москве. По делам службы. Когда вернусь, не знаю. Как Алешка?
    – В садике. Спрашивал о тебе.
    – Поцелуй за меня. Привезу ему гостинец.
    Жена ни о чем не спросила.
   В ресторане он выпил триста водки, плотно поел. Позвонил Людмиле Сергеевне и пригласил в гостиницу, в свой номер.
   За год, что они не виделись, Людмила, показалось ему, похорошела. Они с минуту смотрели друг на друга, потом поцеловались...
    – Как здорово, что ты наконец приехал, – сказала Людмила. – Не верится. И такой же красивый, бравый, великолепный. Надолго в Москву?
    – Не знаю. Как получится. А ты будто помолодела. Не вышла замуж?
    – Одной мне лучше.
    – Вот как? – шутливо удивился Владислав. – А я хотел на тебе жениться.
    – За тебя – хоть сейчас, – поняла она его шутку. – Неужто со своей расстался?
    – Пока нет, – признался Владислав. – Сына жалко.
    Людмила осмотрела номер.
    – Неплохо. Дорого, наверное.
    – Недешево, – подтвердил он. – Но не на улице же ночевать.
    – Н-да, – задумалась Людмила. – Можно было бы и у меня, правда, не такие хоромы, но на диване переспал бы.
    – Не с тобой? – усмехнулся он.
    Она пощекотала его нос.
    – Смотря на твое поведение.
    – А я без всякого поведения приглашаю тебя переспать со мной.
   Она стала раздеваться…
    – Останешься у меня на ночь?
    – А разрешат?
    – Думаю, договоримся. А пока пойдем поужинаем. Ты же голодная.
    – Есть немножко.
    Они спустились на второй этаж. Посетителей в ресторане было только три пары, и они выбрали столик недалеко от эстрады, на которой пела средних лет, хорошо упитанная дама; голосисто выводила: «Мне все равно женатый ты иль холост…»
    – Мне тоже, – засмеялась Людмила.
    – Что будем пить? – спросил Владислав.
    – Что желаешь. Вернее, по твоему кошельку.
    – Да, – с улыбкой вздохнул Владислав. – К сожалению, как и тогда в Сочи, я не располагаю крупными наличными; и прошу извинить, что встречаю тебя без подарка – срочно надо было выехать. Да и, честно признаюсь, я оказался за бортом самолета. Грозят увольнением. Вот по этому поводу и приехал. Извини, не о том я. Так что будем пить?
    – Обойдемся недорогим вином.
    – Вино ныне дороже водки. Не возражаешь выпить горькую?
    – Все, что ты захочешь. Кстати, могу субсидировать. Я – бухгалтер-кассир ЦУП – Центра управления полетами. Занимаю чуть ли не весь тридцатиметровый кабинет на седьмом этаже. Меня охраняют два здоровенных, вооруженных мужика. Плюс двое охранников на первом этаже. Впечатляет?
    – Вполне. Но пока обойдусь без твоих субсидий. Выбирай закуску. Без стеснения и скромности.
   После ужина и беседы о всяких пустяках Людмила вдруг вспомнила:
    – Завтра у меня ответственный день: еду в банк за зарплатой служащим ЦУПа, выплата; так что я у тебя не останусь, надо отдохнуть.
   – Отдохнешь у меня. Я не очень буду к тебе приставать.
    – Нет уж. С тобой я не усну, сама буду тебя насиловать.
    На том и порешили. Он проводил ее в метро и вернулся в номер.
    Спал, как никогда ранее, до десяти. Встал, размялся гимнастикой и, оставив дверь в ванную открытой, чтобы слышать мобильник, с полчаса блаженствовал под душем.
    Тузов не звонил, да Владислав и не надеялся на столь быстрое решение: начальник отделения кадров полка, капитан Дехта, без ведома Лехновича отправлять аттестацию на Трубачева не станет. Лехнович тем более не поторопится. Людмила обещала позвонить в конце рабочего дня.
   Что дальше? Поможет ли Тузов? Немногое в его власти. В армии идет сокращение, в том числе и в авиации. Кода-то Алферов отстоял его. А теперь не смог, сам висел на волоске.
 …В январе 1996 года в Чечню на вертолете Ми-8 летела московская комиссия на новые переговоры с Масхадовым о прекращении огня. На пути в Кизляр, в районе станицы Шелковской, у подножия горы вертолет упал, – то ли был сбит, то ли техника отказала, – погибли все: и экипаж, и московская комиссия...
    Экипаж капитана Алферова со штурманом Владиславом Трубачевым получил задание произвести разведку и фотографирование местности, где упал вертолет.  Земля в этот январский день с высоты полета казалась грязно-серой, редкие домишки небольших селений, встречавшихся на маршруте, тоже выглядели заброшенными – ни одной живой души, будто вымерли люди или изгнала их война неизвестно куда. Но именно в этом районе упал вертолет. То ли бандиты сбили, то ли по другой причине… Вероятнее всего – сбили. Значит, где-то есть тут люди. Не в этом селе, так в другом. Выстрелили и умчались на машине. А если не сбили? Ведь за Ми-8 шел Ми-24, вертолет прикрытия. Экипаж никого не видел. Значит, отказ техники? И это вполне вероятно – машина не новая. Генерал-лейтенант Якунов, налетавший не одну тысячу часов и расследовавший не одно летное происшествие, высказал предположение, что вертолет упал из-за взрыва, произошедшего в воздухе. А причины взрыва могли быть разными: диверсия, выстрел с земли и попадание в топливный бак, техническая неисправность. Вот ему, Владиславу Олеговичу Трубачеву, надо сделать такие снимки, по которым можно было бы определить причину падения Ми-8.
    О катастрофе было и такое мнение: если сбили, не исключено, что противник знал о готовящемся полете. Значит... Значит, либо произошла случайная утечка информации, либо в штабе работает «крот», или просто продажная шкура, торгующая секретами. Шпионами и стрелками пусть занимается разведка и военная прокуратура, а его штурмана Трубачева задача – сделать  зримые, легко распознаваемые фотоснимки местности с остатками вертолета. Задание, в общем-то, рядовое, если не считать боевиков, засевших в складках гор с купленными у нас же ракетами «земля–воздух», «иглами» или американскими «стингерами».
   Владислав внимательно всматривался в каждую щелку в утесе, словно надеясь узреть на земле виновника происшествия, но, кроме редких деревцев справа да синеватых, размытых дымкой гор на горизонте, ничего не просматривалось. Снег в этих местах уже растаял, и оттого земля казалась особенно грязной, холодной и неприветливой.
   Чужое небо, чужая земля...
    Самолет пошел на снижение. На земле четче обозначились лужи, будылья кустов татарника и других незнакомых ему растений. А вот и мелькнули первые рваные куски дюраля, разбросанные влево и вправо; вначале мелкие, затем крупнее и крупнее: лопасти хвостового винта, скомканный капот, подвесной топливный бак... Кабина пилотов и салон, хотя и были разорваны и покорежены, но лежали вместе, скрепленные тросами. Еще дальше – двигатели; все верно – по закону инерции...
    Су-24 прошел по курсу упавшей машины, сделал над местом падения круг. Трубачев зафиксировал все на фотопленку и тепловизор и еще раз прошел над местом падения.
   Разбросанные останки вертолета подтвердили прежние выводы: Ми-8 сбит ракетой. Определили и откуда велась стрельба: недалеко от места падения вертолета обнаружили следы машины. Тащить переносной зенитно-ракетный комплекс на горбу десяток километров вряд ли силенок хватило бы... Значит, бандит прикатил на машине. Где она могла стоять? Вероятнее всего, вон под тем ветвистым деревцем. Владислав заснял его дважды и дал курс на свой аэродром.
    А на обратном пути самолет попал под такой град огня, что он на миг растерялся, не знал, что делать.
    – Следи за высотой и скоростью, – подсказал командир спокойным голосом, будто в обычном учебном полете. – Сейчас выйдем из зоны огня.
    Он так крутил «сушку», что у Владислава в ушах звенело. Успокоился, когда взрывы остались позади, самолет благополучно вернулся на свой аэродром.
    За тот полет начальник разведки вручил Алферову именные часы, а Трубачев получил от командира эскадрильи благодарность.
   Владислав зашел в магазин, купил бутылку водки и закуску – в номере ужин с Людмилой обойдется намного дешевле. А экономить приходится, карманный запас невелик; сколько ждать в Москве решения, неизвестно.
    Вернулся в гостиницу и прилег отдохнуть. Начал было дремать, как раздался звонок мобильника.
    – Привет, – весело поздоровалась Людмила. – Ждешь?
    – Само собой.
    – А у меня непредвиденные обстоятельства: пришли кое-какие изменения в оплате служащих, надо срочно переписывать ведомость. Придется задержаться здесь допоздна. Так что встречу придется перенести на завтра.
    Он не знал, что сказать, – не поверил. То, что у нее целый год, кроме него, не было любовника, даже смешно. Такая красавица, столько вокруг офицеров. Да и темперамент такой, что затворницей сидеть не будет.
    – Чего молчишь? Обиделся? – совсем равнодушно спросила Людмила.
    – Обижаться в моем положении – глупо. Да и не в моем характере. Не можешь – и точка. Подожду до завтра…
    На том и расстались.
Полностью романа Ивана Черных «Фланговый удар» читайте в журнале «Подвиг» № 9 - 2013 г.

Статьи

Обратная связь

Ваш Email:
Тема:
Текст:
Как называется наше издательство ?

Посетители

Сейчас на сайте 338 гостей и нет пользователей

Реклама

Патриот Баннер 270

Библиотека

Библиотека Патриот - партнер Издательства ПОДВИГ