dsm310x190red 

«Детективы СМ».

   Четыре выпуска в год (по два автора в выпуске). Лучшие образцы отечественного и зарубежного детектива, новинки знаменитых авторов и блестящие дебюты. Все виды детектива - иронический, «ментовской», мистический, шпионский, экзотический и другие. Закрученная интрига и непредсказуемый финал.

 

 

Марьяна ОЛЕЙНИК

 

НЕКОРРЕКТНАЯ ЖЕРТВА

Отрывок из рассказа

ПРЕДЛОЖЕН АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

 

…О Жене Марина вспомнила только на следующее утро. Они с ребятами увидели его, когда подходили к своей стройке. Женька, скорчившись, лежал на земле, у стены строящейся девятиэтажки — щупленький, беззащитный и недвижимый. Рубашка задралась, обнажив голое тело, и Марина вздрогнула: ему же холодно! Можно было подумать, что он просто спит, — если б не растекшаяся под головой лужа крови... 

   Володя, как и положено медику, кинулся к Женьке, присел на корточки и через секунду обвел жавшихся друг к другу ошеломленных студентов потемневшими глазами. 

   — Мертв... Мастера позовите... 

   Мастер Кулешов долго не мог взять в толк, что случилось. Поняв, помрачнел. 

   — Так и знал, что эти студенты не доведут до добра, — на буром от загара лице Кулешова играли желваки. — Милицию надо вызвать. И скорую. Или скорую не надо? 

   После слов Кулешова Марина еще успела заметить, как земля и небо стремительно поменялись местами, а потом свет померк. Очнулась она быстро, но происходившее осознавала плохо. К ней подходили незнакомые люди, грузный мужчина в милицейской форме о чем-то спрашивал, и она ему, кажется, даже отвечала. Наконец Володя-Доктор, который то куда-то исчезал, то снова появлялся, помог ей подняться и бережно, но крепко взял под руку. 

   — Поедем-ка в лагерь, тебе нужно полежать, отдохнуть... 

   Окончательно пришла в себя Марина в Володиной "больничке". 

   — Ну, наконец-то, — послышался голос Володи. — Напугала ты нас, мать, я уже раскаялся, что не дал "скорой" тебя увезти. Лежи, не вставай. Голова кружится? 

   — Нет. Спасибо за помощь. 

   — Будь здорова и не кашляй! 

   — После того, как... что там было? Расскажи, а то я не соображала ничего. 

   — Ну, что было... Милиция приезжала, осматривали все, опрашивали всех. У следователя и версия сразу появилась. Выпивал, мол, ночью в недостроенном доме, залез на третий этаж, выпал, разбил голову о бетонную плиту. Несчастный случай. И даже не на производстве, заметь, а во внерабочее время. Очень удобно. Сам, мол, виноват, нарушил правила техники безопасности. Такой вариант всех устраивает — и милицию, и начальство стройки, и городские власти... 

   — Меня не устраивает, — Марина села на койке. — Женька вообще не пил! Чтоб он еще и наш, отрядовский, "сухой закон" нарушил, не знаю, что должно было случиться... Что значит — выпивал? В одиночку? 

   — Тем не менее, от него разило за версту, — пожал плечами Доктор. — Полбутылки водки выпил, не меньше. Там еще ящик был, газеткой застеленный, на нем полупустая бутылка "Столичной", пустая консервная банка, стакан... 

   — Я по-прежнему ничего не соображаю, — Марина затрясла головой и поморщилась. — Какого черта Женька потащился на стройку? Он собирался на дискотеку! Зачем напился, где взял водку, ее же продают только до семи вечера? Погоди-ка. Ты тоже думаешь, что это несчастный случай? Мне кажется, ты чего-то не договариваешь. 

   Володя посмотрел на Марину оценивающе, как будто решая, стоит ли делиться с ней своими сомнениями. Очевидно, решил, что стоит. 

   — Я, когда осматривал те... Женю, увидел у него на шее свежие синяки. Как будто его душили. А на животе — большую гематому. Я не судмедэксперт, но уверен, что гематома прижизненная. 

   — Ты хочешь сказать, что незадолго до смерти его избили?! — Марина вскочила и забегала по "больничке". — Избили и сбросили с высоты на бетонную плиту. Но зачем, что он кому такого сделал? Ты говорил о синяках следователю? 

   — Он сказал, что они во всем разберутся. На всякий случай дал мне номер своего рабочего телефона. 

   — Стоять. Вчера вечером Женя сказал мне, что ему нужно сделать какое-то очень важное дело, — пробормотала Марина. Она села на койку и закрыла лицо руками. Но тут же встрепенулась. — А блокнот? Где Женькин блокнот? Он всегда носил его с собой и все-все туда записывал, там может быть важная информация! 

   — Насколько я знаю, никакого блокнота при Жене не нашли, — снова пожал плечами Володя. — Блокнот, конечно, нужно поискать. Но там ведь может и не быть ничего для нас интересного, правда? 

   — Для нас? 

   — Могла бы и не уточнять, — пробурчал Володя. — Какой следующий пункт плана? Осмотр места происшествия? И вот еще что: думаю, нам не стоит во всеуслышание заявлять, что мы не доверяем следствию и хотим сами установить причину гибели Женьки... 

   — Мог бы и не уточнять, — в тон ему ответила Марина. 

   В комнате на третьем этаже строящейся девятиэтажки, откуда, по версии следствия, выпал Женя, еще накануне складировались мешки с цементом. Однако их, чтобы вниз-вверх за цементом не бегать, перетаскали выше. Перетаскивало мешки, судя по оставшимся следам, стадо слонов, поэтому, если здесь вчера и были Женькины отпечатки, поиски уже не имели ни малейшего смысла. 

   — Смотри, — на ладони Доктора лежала выуженная из кучки строительного мусора пуговица, "с мясом" вырванная из ткани в узкую полоску. Рубашка из точно такой же ткани была на Жене в день его гибели. Он действительно с кем—то дрался... 

   Разговор с Костяном — партнером Жени по шахматам — получился, по мнению Марины, малосодержательным. Костян не только играл с Женькой в шахматы, они еще и вместе мешали бетон. Мало того, Костя, выходит, был едва ли не последним, кто видел Женю живым. В ответ на все вопросы он твердил, что в последнее время на работе Женька вел себя, как всегда, ни обеспокоенным, ни расстроенным не выглядел, разве что немного озабоченным. 

   — Ну, ругался он с каменщиками из-за качества раствора, так это обычное дело, — буркнул Костя. — Они всю прошлую неделю ругались... 

   Пересказывая Доктору содержание разговора с Костей, Марина нервно наматывала на палец прядь темных стриженых волос. 

   — Меня вот еще какой странный вопрос мучает, — протянула она. — Почему Женя был так легко одет, в одной рубашке? Идя на стройку ночью, он должен был одеться потеплее. 

   — А мне интересно, где была сторожиха? Спокойно, что ли, дрыхла? — резонно заметил Доктор. 

   Сторожиха баба Маня по совместительству работала на стройке кладовщицей, Марину и Доктора она знала, и разговорить ее оказалось несложно. Баба Маня не сразу, но рассказала, что вчера заступила на дежурство не в шесть вечера, как обычно, а в девять. Она вынуждена была задержаться по семейным обстоятельствам и заранее отпросилась у мастера Кулешова. Разделавшись с обстоятельствами, баба Маня, по ее словам, сразу же прибежала на работу и сделала обход. 

   — Но на ту сторону дома, где утром нашли хлопчика вашего, признаюсь вам, не ходила, — горестно покачала она головой. — Темно было, да и что там охранять? Все склады со стройматериалами на этой стороне, во дворе, где моя сторожка... 

   Наступил вечер, а Марина и Доктор, если и продвинулись в своем расследовании, то не намного. Но уже на следующий день события понеслись стремительно, словно строительная люлька с оборвавшимся тросом. С утра на стройку заявился Диоген, который несколько дней не показывался. Вместо старого линялого пиджака на нем была еще совсем хорошая ветровка. Прекрасно знакомая Марине — Женькина. 

   Припертый Мариной и Доктором в укромном углу к стенке — в прямом и переносном смысле слова — Диоген запирался недолго. 

   — Ваш друг, добрейшей души юноша, сам подарил мне эту курточку третьего дня! — заявил он, пытаясь вывернуться из цепких рук Доктора. — Мы люди гордые, я отказывался, но, каюсь, не смог устоять перед соблазном, уж больно удобная вещь! 

   — Третьего дня? Ты ничего не забыл и не перепутал? — продолжал допрос с пристрастием Володя. — А может, ты снял эту курточку с Жени позавчера ночью на стройке? После того, как напоил его? Снял куртку, столкнул Женю с третьего этажа, оставил на ящике полбутылки "Столичной" и один стакан, чтоб подумали, что он пьянствовал в одиночку, и быстренько убрался. Или ты скажешь, что тебя тогда там и близко не было? 

   — Не было! — взвизгнул Диоген. — Ослабьте хватку, молодой человек! Какую водочку вы упомянули? "Столичную"? Вы смеетесь? Посмотрите на меня повнимательнее. По-вашему, я похож на человека, который может оставить полбутылки "Столичной" и, как вы изволили выразиться, быстренько убраться? Тем более где бы я ее взял-то, "Столичную"? В нашем гастрономе позавчера только "Русской" торговали, и то на всех, гм, соискателей не хватило... Да, я периодически заглядываю по вечерам на стройку — за пустой стеклотарой, там частенько можно ею разжиться. Баба Маня поставлена в известность и относится к моему пребыванию на вверенной ей территории снисходительно. Но позавчера и вчера не заходил. Болел я. Можете спросить у моих... коллег, они подтвердят. 

   — Пусти его, Володь, — попросила Марина. — Я ему верю. 

   — Спросим, — с угрозой в голосе пообещал Доктор, отпустив Диогена и отряхивая руки. — Не мы, так милиция спросит. 

   Диоген укоризненно глянул на обоих "следователей". 

   — К вашему сведению, "Столичную" я последний раз употреблял полгода назад. Зато на прошлой неделе баба Маня мне отдала аж шесть пустых бутылок из-под нее. Как говорится, красиво жить не запретишь... 

   Он поковылял прочь и скрылся за углом. 

   Перед ужином Марина зашла в "больничку" якобы за таблетками от головной боли. 

   — Я, кажется, знаю, почему Женька был в одной рубашке, — задумчиво произнесла она, разглядывая склянки и коробочки в застекленном шкафчике. — Все просто. Он пошел на стройку не ночью, а сразу после игры в шахматы. Именно здесь он собирался сделать свое очень важное дело. Видимо, тут, по его расчетам, что-то должно было произойти, причем в определенное время. Потом он, наверное, планировал вернуться в лагерь, одеться теплее и пойти на дискотеку. Я обещала с ним танцевать... Но что-то пошло не так. Кто-то напал на Женьку и... убил. А потом, наверное, облил его водкой и постарался обставить все так, будто Женя, напившись, выпал с третьего этажа. Вот только вышло, что Женя пил водку, которую не продавали в местном гастрономе. Получается, кто-то откуда-то принес "Столичную" заранее. Причем не впервые, раз баба Маня и Диоген находили пустые бутылки из-под нее... 

   — То есть Женя погиб где-то после семи вечера, — подхватил Доктор. — Я тут подумал. Тот, кто с ним дрался, скорее всего, левша. Помнишь, я говорил о синяках у Жени на шее? Расположение синяков, как от левой руки! Я ведь тоже левша. Если бы я хватал человека за шею, схватил бы точно так же. 

   — Левша с возможностью достать "Столичную". Исчерпывающее описание убийцы, — грустно усмехнулась Марина. 

   Вдруг ее взгляд упал на пустой флакон с плотно притертой стеклянной пробкой и этикеткой "Спирт". В палатке было свежо, но Марине стало душно, в висках и вправду оглушительно застучали молоточки. Так что же пил Женька? "Столичную"? "Русскую"? А, быть может, медицинский спирт? "Если бы я хватал человека за шею, схватил бы точно так же", — колоколом прогудела в голове последняя произнесенная Доктором фраза. 

   Володя охотно включился в расследование — не для того ли, чтобы держать ее, Марину, под контролем и подталкивать к нужным ему выводам? Но зачем? Приревновал ее к Женьке? Глупо. Разве это мотив для убийства? Стоп, а кто сказал, что он хотел Женьку убить? Может, просто спровоцировать на нарушение "сухого закона", которое могло повлечь за собой исключение из отряда? Тоже глупо. Ни для кого не секрет, что ребята втихаря выпивают, и командир отряда смотрит на это сквозь пальцы. Лишь бы, мол, не хулиганили и на работу вовремя выходили... А главное, что ей теперь делать? Не подавать виду, что она обо всем догадалась, и вести себя как ни в чем не бывало? А она сможет? А дальше что?! 

   — Марина! Ты чего застыла? — дошел до ее сознания вопрос Доктора. Она осознала, что неотрывно смотрит на пустой флакон с этикеткой "Спирт", и что Володя это понял. 

   — У Кати Ледневой из вашей бригады вчера поднялась температура, и я делал ей спиртовой компресс, — сказал Володя, мягко поворачивая Марину спиной к шкафчику с лекарствами, лицом к себе. — А если бы мне потребовалось избавиться от соперника, я бы действовал утонченнее, уж поверь мне. У меня вон ядов полон шкаф... 

   В столовой, оборудованной под навесом на открытом воздухе, Марина взяла полпорции макарон по-флотски и села за стол. Рядом разыгрывалась очередная серия уже ставшей привычной драмы: египтянин Валид критиковал приготовленный поварихой Любой ужин. Люба в ответ громко возмущалась неженками и белоручками, которые даже в стройотряде требуют для себя особого режима питания. 

   — Сил моих нет, — пожаловалась она Марине. — Невкусно ему, видите ли! 

   "У него ко мне, по-моему, развилась классовая ненависть", — вспомнила Марина слова Жени. А что, если к его гибели причастен Валид? Такой не только "Столичную" — пятизвездочный коньяк, пожалуй, способен достать. Может классовая ненависть быть мотивом? Похоже, у нее начинается горячечный бред, неужели заразилась от Кати Ледневой? 

   Она невольно покосилась в ту сторону, где сидел Валид. К ее удивлению, он с аппетитом уминал раскритикованные им же макароны по-флотски, горкой высившиеся на его тарелке. "Голод не тетка", — усмехнулась Марина, отворачиваясь. И тут ее что-то царапнуло. Ложка! Валид держал ложку правой рукой. Версия с "классовой враждой" рассыпалась на глазах. 

   — ...А Глеб, между прочим, хвалил! — продолжала стрекотать Люба. 

   — К нам мастер Кулешов приезжал? — переспросила Марина. 

   — Он и сейчас здесь. У командира в палатке. Я ему предложила поужинать с ребятами, так он ел и нахваливал! Из твоих рук, говорит, хозяюшка, и отраву принял бы с радостью! — зарделась Люба. 

   Правильно зарделась, подумала Марина. Глеб Кулешов — мужчина видный, хозяйственный, оборотистый. Даже странно, что он до сих пор мастером на стройке работает, а не открыл, скажем, кооперативный ресторан или парикмахерскую. Хотя почему странно? Видимо, его и здесь все устраивает... 

   Марина на миг замерла, потом отодвинула тарелку, вылезла из-за стола и едва ли не бегом направилась в "больничку". 

   — Володь, ты можешь зайти в палатку к ребятам и аккуратно, чтоб не вызвать подозрений, пошарить у Жени под подушкой? Костя говорил, что они его вещи не трогали пока... 

   — Думаешь, там может быть блокнот? Елы-палы! — Доктор хлопнул себя ладонью по лбу. — Это же первое, что надо было сделать!.. 

 

Рассказ Марьяны ОЛЕЙНИК «НЕКОРРЕКТНАЯ ЖЕРТВА»

опубликован в журнале «Детективы «СМ» №04-2020 (выходит в АВГУСТЕ)

 

 

Реклама

Патриот Баннер 270

Библиотека

Библиотека Патриот - партнер Издательства ПОДВИГ