Василий ГОЛОВАЧЕВ

ВПИСКА

Отрывок из романа "ОТСТРЕЛ НЕГОДЯЕВ"

*

Утром Максим Олегович поднялся пораньше. Да и спал он плохо, мешали мысли о предстоящей операции по обезвреживанию одного из филиалов суицидального сайта «Розовый слон» в подмосковном Реутове.

Неведомый руководитель ГОН, которого Барсов называл то советником, то генералом, дал добро на нейтрализацию куратора «группы смерти», оказавшего влияние на внука Симанчука, и Каленов был этому рад. В одиночку провернуть такое дело было бы очень непросто.

Позвонил Барсов:

– Максим Олегович, сбор в двенадцать. Успеете?

– Без проблем, майор.

Каленов посидел перед экраном компьютера, на который была выведена страница отчета о работе Следственного комитета, вспомнил чью-то грустную шутку: жизнь тихо вытекала из меня через компьютер, – закрыл сайт и выключил систему.

На базу в Видное, где собиралась группа Барсова, Каленов приехал за четверть часа до назначенного времени. Группа собралась на краю полигона, где был создан целый городок для тренировок личного состава спецгрупп: городские строения, рвы, стенки, бункера, шахты, военно-технические макеты – и настоящие танки, БМП, тягачи и вертолеты. Барсов вызвал всех, но операция предстояла не боевая, а скорее показательно-организационная, и он отобрал для нее двенадцать человек, в том числе лейтенанта Яшутина, которого Барсову удалось вытащить из Наро-Фоминского СИЗО.

Увидев Каленова, Яшутин подошел, козырнул, сунул мощную ладонь.

Подошел Барсов, пожал руки обоим. Среди бойцов поползли шепотки. Барсов, Каленов и Яшутин были так похожи, что у всех невольно сложилось одно и то же мнение – родня.

– Сядем.

Бойцы расселись на лавочках вокруг турника. 

– Итак, товарищи опера, объясняю задание. Необходимо ликвидировать один из филиалов «Розового слона», на счету которого несколько смертей подростков. Суть дела осветит Максим Олегович.

Каленов вышел в центр круга. Разговоры смолкли.

Он побывал у Кучина поздним вечером и знал, что удалось выяснить айтишнику контрразведки.

– Я бы вряд ли вычислил его так быстро, – признался Авигдор Артемович, добившийся того, чтобы гостя пропустили в здание компьютерного центра. – Сейчас все программщики пользуются блокчейн-технологиями, и будь ты хоть трижды королем хакеров, пробить защиту серверов становится все труднее. Но этот молодой идиот, не только конструирует боты и вирусы, но и под тем же ником ловит в соцсетях несовершеннолетних дурочек. Знаешь, что такое «ВПИСКА»?

– Я в компьютерной терминологии не копенгаген.

– Вписка – это не из области компьютерных технологий, означает возможность переночевать в чужом городе у незнакомых людей. Теперь же речь идет о другом. Вписка – это, по сути, развратная вечеринка, устраиваемая для абсолютно незнакомых людей через соцсети. То есть пьянка на квартире или на даче у молодых отморозков, где нет взрослых. Заканчиваются подобные тусовки, как правило, групповым изнасилованием клюнувших на «свободу» дурочек, а то и смертью.

– Кажется, я слышал про такое в новостях.

– Еще бы, в последнее время в соцсетях фиксируется прямо-таки шквал призывов посетить вписки. Они даже разбиты на категории.

– Шутишь?

– Ни капли. ШАФФЛ – это скучная безалкогольная тусня с маленьким количеством гостей. ФЛЭТ – компания для одного общего дела, к примеру, послушать музыку. ЛЕГИОН – здесь собираются знакомые и друзья, переписывающиеся в сетях. ХАСТЛ – безумная пьянка с большим количеством молодежи. А есть еще «подводная лодка», «вписка-сосиска», «поцелуйчики» и так далее.

– При чем тут наш куратор?

– Во-первых, его ник ВКонтакте – WT, что скорее всего является аббревиатурой слов – «хочу – беру», ну, или что-то в этом роде.

– Круто!

– Крутой подонок, ты прав. Во-вторых, именно он организует вписку в Реутове, откликнулись уже десятки юзеров. В-третьих, его ник мелькнул и в «Розовом слоне», мы нашли в закрытом Рунете его хвастливую страничку о создании «чумовой» по популярности группы, которую он курирует. Мы проверили: действительно, в этой группе больше трех тысяч подписчиков, в том числе из малых городов Подмосковья.

– Невероятно!

– Но факт. Кроме того, я проверил базу данных на экстремистов...

– Неужели такая существует? – не поверил Каленов.

– С 2017 года. Одним из хакеров, сотворивших «досье на экстремистов», оказался наш WT. Это помогло нам быстро идентифировать урода и даже найти его личняк.

– Что?

– Персональные данные. Зовут его Эмиль Шамсуаров, ему двадцать один год и он сын торговца бензином, ставшего депутатом заксобрания.

– Но зачем ему организовывать вписки?

Кучин осклабился.

– Так он развлекается, считая, что папаша всегда его отмажет.

– У него должен быть заказчик. Я имею в виду разработчика всей сети «Розового слона».

– А этим пусть занимаются правоохранители.  Я искать их не буду.

– Ладно, Артемыч, спасибо и на этом. Ты меня и так выручил, попробую найти урода.

– Один?

Каленов усмехнулся.

– У меня объявился неожиданный союзник. Против «группы смерти» в одиночку идти не стоит. Надо создавать свою группу...

Группу жизни, – рассмеялся Кучин.

Бойцы Барсова выслушали рассказ Каленова молча. Капитан Алексеев пригладил волосы, посмотрел вопросительно на майора, и тот сказал:

– К сожалению, несмотря на объявленное уголовное преследование кураторов «групп смерти» и администраторов суицидальных сайтов, эта зараза не исчезла. Поэтому с ней надо разбираться жестко. Прикроем притон господина Шамсуарова, призадумаются остальные. Но никаких сломанных носов, рук, ног и ребер! Тем более проломленных голов! Заходим на территорию дачи, отлавливаем Шамсуарова и тихо уползаем. Желательно, чтобы нас вообще не заметили.

– Экип? – спросил Митя Свержин, имея в виду экипировку.

– Маскарад, – ответил Барсов, имея в виду неопределенную форму одежды. – Собирается отвязный молодняк, подберете дресс-код в ММ.

Аббревиатура ММ означала «модельная мастерская», особого назначения, которая занималась пошивом одежды для спецопераций отрядов «Рысь» и «Зубр».

– Оружие?

– Никакого оружия, не брать даже пилочек для ногтей.

– Дача охраняется?

– Да. – Барсов развернул планшетник, экран которого показал дом с высоты птичьего полета.

Бойцы обступили майора.

– Ничего себе поместище! – пробормотал Степа Дулько. – Хорошо живут господа торговцы бензином.

– Особняк, – указал карандашом Барсов на двухэтажное строение с широкими и высокими стеклянными окнами. – Сауна и спортзал, теннисный корт, эллинг на две яхты и две лодки, часовня или минарет, кому как покажется, ротонда с выходом на пляж, зона барбекю и шашлычница. Автогараж на четыре машины. У Шамсуарова-старшего два «мерина», внедорожник «лексус» и «майбах». Вплотную к гаражу стоит домик для гостей, там же парковка. Флигель для охраны – справа от основного коттеджа.

– Сколько всего охранников? – спросил Свержин.

– Трое, – ответил Барсов. – Один на воротах, двое на периметре, но, как правило, они находятся в помещении флигеля и режутся в бильярд.

– Когда начинается сбор?

– Судя по общению в Сети – к десяти часам вечера. Выступаем в девять.

**

Каленов ехал в джипе «патриот» с Барсовым, Виткером и Ядвигой Ланской, отзывавшихся на время оперативных мероприятий на позывные Первый, Третий и Седьмой. Сам Максим Олегович получил оперативный псевдоним Старый. Каленов не стал возражать.

Операция для бывалых десантников «Рыси» казалась пустячной. Все были снабжены рациями НР-17, которые умещались в ухе и не требовали гарнитуры. Связь рации способны были поддерживать в радиусе километра, и для целей предстоящего «просачивания» на территорию виллы Шамсуаровых это было достаточно. Барсов имел планшет для компьютерной корректировки действий группы и мог видеть передвижение бойцов и поддерживать связь с каждым оперативником, а также с запущенным дроном, и даже со спутниками Минобороны.

– Проверка слуха! – объявил Барсов.

В ухе Каленова рассыпалась дробь коротких писков. Бойцы отвечали на команду, дотрагиваясь до ларинг-микрофонов на шее.

Гости вписки начали прибывать к месту сбора после десяти часов вечера. Судя по их количеству, а особенно – по числу юных любительниц острых ощущений, странно одетых либо откровенно раздетых, тусовка должна была состояться впечатляющая. Несколько парней приехали на собственных авто, но основная масса гостей сошла с автобуса. Каленов насчитал более сорока человек, после чего поток гостей начал иссякать. Из дома на улицу вырвался хор криков, наверно, гости приветствовали хозяина вечеринки, затем стала слышна музыка.

– Уши, что у вас? – спросил Барсов.

– Ничего подозрительного, – ответил майору наблюдатель в машине технического сопровождения. – Обычная трепотня в два-три голоса, не больше.

– Глаза?

– Тихо, как на кладбище, – доложил оператор дрона. – Основная масса на первом этаже, в столовке, знакомятся, пьют, веселятся. Четверо поднялись на второй этаж, трое пошли в сауну, еще трое в бассейн. Расклад – два козла на одну козу.

– Охрана?

– Прошлись двое по периметру и засели в своем логове.

Подождали еще полчаса. Окончательно стемнело. Музыка в доме загремела громче.

– Пора, – посмотрел Барсов на часы, повернулся к Ядвиге. – Твоя очередь, Ядя.

– Еще двое бегут, спотыкаются, – заметил Виткер.

– Отлично, догоняй опоздавших.

Ланская выскользнула из машины, догнала двух девушек в курточках и обтягивающих бедра лосинах. Все трое подошли к калитке в сплошной зеленой стене забора, кто-то нажал кнопку звонка.

– Кого несет? – раздался из пластины домофона сиплый голос.

– Мы на вписку, – торопливо проговорила девушка с распущенными волосами.

– Опаздываете.

Дверь открылась. Девушки скрылись в проеме, последней – Ядвига.

С минуту все было тихо, потом рация принесла голос Ланской:

– Порядок, заходите.

– Глаза, где охрана?

– Оба в своем бункере, играют.

– Пошли!

Из темноты к распахнувшейся калитке вынеслись тени, исчезли во дворе, освещенном двумя фонарями. Каленов прошел на территорию дачи, но охранника не увидел. Из будки охраны вышла Ядвига.

– Он сказал, что территория контролируется четырьмя телекамерами, три на периметре, просматривают забор и ворота, одна контролирует центральный вход.

– Третий, Пятый, Седьмой – охрана ваша!

Ядвига и два бойца метнулись по дорожке вслед за опоздавшими девчонками, обогнули основной коттедж, рассредоточились у гаража. Ядвига перестала прятаться за кустами смородины, выпрямилась, кокетливо провела по бедрам и направилась к флигелю охраны. Подошла к двери, постучала  кулачком.

Несколько минут было тихо, потом дверь открылась, и на девушку изумленно вылупился мужчина в черной униформе.

– Я к вам.

Мужчина ошарашенно посмотрел на красивые ноги Ланской.

– Вы прошли мимо, вечеринка в коттедже...

– Ой, что вы такое говорите, – игриво рассмеялась Ланская, размахивая дымящейся сигаретой. – Мне сказали, вам скучно.

– Возвращайтесь, – неуверенно повторил охранник, не молодой, но и не старый, лет под сорок пять, снял кепку с длинным козырьком, надел, снова снял; он явно был обескуражен. – Мы на работе...

– Ой, что это за работа такая? – продолжала нести чепуху Ядвига. – Все же отдыхают, а вы – работа...

Охранник сделал шаг вперед, и Ядвига, ускоряясь, не меняя позы, достала его.Тотчас же из-за гаража вынеслись две плохо различимые фигуры обогнули Ядвигу, поддерживающую обмякшего охранника, исчезли в домике. Вернулись через пару секунд, втащили потерявшего сознание мужчину в домик.

– Порядок, – доложила Ядвига. – Поспят часок.

– Седьмой, контроль ворот! – приказал Барсов. – Второй, Третий, Восьмой – контроль территории! Остальным искать объект!

Бойцы ответили тихими выдохами «есть».

Из усадьбы прилетел взрыв смеха, девчачьи визги, выкрики молодых людей. В последовавшей за этим тишине раздался приглушенный голос:

– Предлагаю выпить за то, чтобы наши желания не превосходили божьи возможности!

Хохот, крики, визг.

– Так они и живут, – усмехнулся Барсов, – «божьи» дети. Я имею в виду их родителей-небожителей, научивших детей брать от жизни все. Понять бы, как это сочетается в таких компаниях – жизнь и смерть.

– Смерть предлагается слабым.

Барсов помолчал, потом сказал:

– Вы правы, ни один куратор «групп смерти» не последует своим же советам.

– Нужно возрождать советскую систему воспитания, советское образование, советскую занятость.

 Необходимо создавать такую систему гражданского права, чтобы никому в голову не приходила мысль воровать, а тем более – отбирать у людей жизнь.

Барсов тихо рассмеялся.

– Вам бы в школе лекции по психологии взаимоотношений читать, Максим Олегович.

– Я не прав?

– Правы, конечно, только чем дольше я живу на свете, тем сильнее разочаровываюсь в человеке. 

Теперь уже усмехнулся Каленов.

– Не рано разочаровались в человеке, майор? До философского возраста вам еще далеко.

– Пофилософствуешь тут, – кивнул Барсов на коттедж, откуда снова донесся хор воплей. – Какая бы дурь ни пришла этим мажорам в голову, у них найдутся единомышленники. У вас ведь есть дети?

– Двое, сын и дочь. Два внука и внучка. У них все нормально, мы успели воспитать их иначе.

– А этих воспитывают соцсети и подонки типа Эмиля Шамсуарова.

Каленов качнул головой:

– Вам тоже можно лекции читать.

– Первый, мы нашли его, – принесла рация голос кого-то из бойцов. – Он на втором этаже, в спальне. С ним еще трое.

– Вяжите! – ответил Барсов. – Сейчас буду. Седьмой – уничтожьте все видеозаписи системы наблюдения. Быстро поднимаемся из холла по лестнице на второй этаж и заканчиваем.

Взбежали по ступенькам парадного входа, открыли широкую стеклянную дверь, окунулись в шум голосов и музыки.

Из холла дверь налево вела в столовую-гостиную, направо – в бильярдную, где толклись трое юнцов с киями в руках. Наверх шла широкая лестница, покрытая узорчатым ковром. Дверь в гостиную была приоткрыта, там пировали. Откуда-то вывернулся белобрысый парнишка во всем клетчатом, с банкой пива в руке, глянул на мужчин (оба отвернулись, скрывая лица), но мысли его были далеко отсюда, и он шмыгнул в столовую.

На верхней площадке, образовывавшей балюстраду, на диванчике целовались двое. Парень пытался снять с девушки джинсы, она вяло сопротивлялась. Ему стал помогать еще один молодой человек, потный, скалящийся, облизывающий губы. Проходя мимо, Барсов коснулся его шеи рукой, и парень обмяк. Каленов, отстав от майора на полшага, успокоил первого парня, сдавив ему пальцами ключицу. Девушка не сразу сообразила, что свободна, сбросила с себя потерявшего сознание «друга», выругалась и, шатаясь, спотыкаясь, едва не падая, пошла на первый этаж.

Бойцы Барсова встретили командира у двери дальней спальни.

– Здесь двое. — Барсов покосился на Каленова.

– Спят, – добавил боец. – В соседней комнате четверо, один селфи снимал, на фоне «дружеских объятий».

– Где сам хозяин?

– Там, – ткнул капитан пальцем в белую, с золотым узором дверь.

Барсов толкнул дверь, натянул балаклаву, протянул другую Каленову, шагнул в комнату. Каленов последовал за ним.

На кровати лежали две девчонки, светленькая, без лифчика, и смугленькая, без юбки. Обе были связаны, на глазах белели повязки из бинта. На полу, сбоку от кровати, лежал лицом вниз крупногабаритный молодой человек, в джинсах, без рубашки. У него была волосатая спина и тату на плече – оскаленная пасть волка. Руки парня были связаны за спиной скотчем. Он дышал, но лежал с закрытыми глазами.

Сын хозяина дачи Эмиль Шамсуаров (Каленов узнал его сразу) сидел за столом, выпучив глаза. Руки он держал на затылке, рот парня был заклеен скотчем.

Барсов оглянулся:

– Посмотри, что у него в машине.

Парня сняли со стула, посадили на кровать, человек в балаклаве занял его место. Барсов поймал взгляд Каленова, кивнул:

– Побеседуйте с ним.

Бойцы отлепили полоску скотча со рта задержанного. Стало видно его смуглое, в оспинах, лицо и нечто вроде реденьких усиков.

– Догадываешься, что происходит? – спросил Каленов безразличным тоном.

– Н-нет, – быстро ответил Эмиль, воровато оглядывая спальню.

– Догадываешься. Твой бот вовсю работает, многих пацанов подсадил на соблазн «клевой смерти».

– Я не тот, за кого вы меня...

– Заткнись! – парня треснули по затылку. – Мы о тебе знаем столько, что хватит на «вышку»!

Барсов сказал мрачно:

– Второй, остынь!

Боец молча вышел. Появился Яшутин, получивший позывной Малыш.

– Слушай внимательно! – продолжил Каленов тихим голосом. – «Розовый слон» закрывается. Мы вычислим всех ботописателей и зачистим ваше логово навечно. Ты первый, поэтому останешься жить... пока. Рыпнешься продолжать свою деятельность, из-под земли достанем!

Шамсуаров дернулся.

– Вы не имеете права...

Каленов снова посмотрел на Барсова. Майор перевел взгляд на лейтенанта Виткера, сидевшего за компьютером. Лейтенант вставил в гнездо на корпусе компьютера флешку, и экран показал железную крышу высокого здания и парнишку лет тринадцати, стоящего на краю, за ограждением. Парнишка оглянулся на снимающего эту картину, слепо улыбнулся и шагнул с крыши в пустоту.

Экран померк, затем вспыхнул снова, показывая лежащее на тротуаре тело и лужу крови под ним.

– Это Рома Вольников, – сказал Каленов; голос его дрогнул. – Его ты завлек в свою группу.

– Никого я не завлекал... вы ничего не докажете...

Барсов сделал шаг к кровати, и Эмиль испуганно отшатнулся.

– Теперь послушай меня, мразь! Мы в игрушки не играем, а у тебя не десять жизней! Предупреждаем первый и последний раз! За тобой будут следить наши люди, и любой твой финт будет отслежен. Ни папаша, ни его дружки в полиции тебя не спасут, не надейся. У нас тоже есть связи в конторах. Усек?

– Вас посадят...

– Не дошло, – Каленов поднялся, повернулся к копьютеру.

– Скачал его базу? Сожги все записи в хлам!

– С большим удовольствием. – лейтенант Виткер поменял флешки. – Пара минут.

– Вы что делаете?! – недоверчиво проговорил Шамсуаров. – Это же частная собственность...

– Восстановишь, – равнодушно сказал Виткер.

Он вытащил флешку.

Шамсуаров вскочил, но его ухватили за ухо и усадили обратно.

– Кому ты подчиняешься? – спросил Барсов. – Кто тобой руководит в «Слоне»?

– Никто, я сам по себе...

– Не ври! – Барсов взялся за красное ухо парня, крутанул. Шамсуаров вскрикнул.

– Один я... не дергайте!.. ой-ой!.. отпустите! Я все скажу... Мы не встречались... только по почте... 

– У тебя должен быть его код и номер телефона! Говори, ублюдок!

– Семь цифр и буквы...

Шамсуаров, повизгивая, продиктовал код компьютерного вызова и номер телефона.

Барсов вынул из кармана айфон, набрал номер:

– Полиция? Дежурный? Здесь непотребство творится... улица Планерная, дом два... собралась компания человек сорок, мальцы и девчонки лет по пятнадцать-шестнадцать... сам слышал... музыку врубили на всю мощь... пьют, в кустах любовью занимаются... Какрацзе моя фамилия, я сосед ихний... подъезжайте, сами убедитесь... жду.

Барсов спрятал телефон, кивнул Каленову.

– Идемте.

– Вы не имеете пра... – опомнился Шамсуаров.

Его ловко связали, заткнули  рот скотчем, уложили на пол у кровати.

А музыка продолжала грохотать, слышались вопли, хохот, уханье. Бойцы побежали по лестнице вниз, по пути вырубив двух парней, волочивших девчонку в ванную комнату. Барсов, Виткер и Каленов вышли из коттеджа, вдохнули полной грудью свежий воздух.

– Как из помойки вылез! – пробормотал Барсов.

Каленов промолчал. Ему тоже было противно. А еще он не верил, что «воспитательная акция» поможет, и Шамсуаров перестанет заниматься своей гнусной «творческой» деятельностью.

Барсов почувствовал его настроение.

– Мы понаблюдаем за ним.

– Таких не исправишь.

Лицо майора стало твердым.

– Тогда он сам прыгнет с крыши!

 

Роман Василия ГОЛОВАЧЕВА «ОТСТРЕЛ НЕГОДЯЕВ» 

опубликован в седьмом номере журнала «ПОДВИГ» (выходит в ИЮЛЕ)