Ирина ДЕГТЯРЕВА

ХИМИЯ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА

 

Отрывок из романа

Конец 2017 года, Сирия

..Руби уже через неделю сообщил координаты куратора «Белых касок» шотландца Макгрегора. И Тарек стал прикидывать варианты. Все его выкладки сводились к тому, что уязвимым шотландец будет вне дома. Дом – это, чаще всего, крепость, и не фигурально выражаясь. Здесь, в воюющей Сирии, как и в принципе на Востоке, дома каменные, крепкие, да и нахождение среди игиловцев подразумевает, что кругом вооруженные до зубов боевики, и стоит только поднять шум, как сметут, не посмотрят, что Алим и Тарек вроде как свои.

Тогда Тарек затеял довольно авантюрную многоходовку, чтобы и шотландца схватить, и сделать явной систему оповещения группировок боевиков посредством «Белых касок». Он предложил эту идею Центру, опасаясь лишь одного – опоздать. Пока Центр будет обдумывать, взвешивать «за» и «против», Маркас, чего доброго, сменит адрес. Однако в данном случае Центр ответил оперативно, оценив идею Тарека по достоинству.

По наводке араба выбрали группу боевиков, которую запланировали разбомбить. Представитель ВКС сообщил представителю натовской коалиции дату, время и координаты, где будет работать военная авиация.

А Тарек с Алимом выдвинулись в заданный район, чтобы не упустить выезда Макгрегора из его норы. Брать его собирались на обратном пути из лагеря боевиков. Спутник из космоса должен был заснять эти передвижения и машину с эмблемой «Белых касок», запись велась с помощью беспилотников. Фиксировался номер машины, сняли вышедших из пикапа Макгрегора и Роули.

У боевиков они пробыли недолго. После чего, как зафиксировали со спутника, группа игиловцев начала спешно собираться – пылили грузовики, в них загружали оружие, тюки с вещами. Когда они почти собрались, по ним успешно отбомбились...

Устроив засаду, Тарек и Алим разделились. Со снайперской винтовкой Алим засел в стороне от дороги, перед этим установив радиоуправляемые фугасы на обочинах. Он привел в действие взрыватели дистанционно, одновременно впереди и позади машины Макгрегора.

С Тареком они переговаривались по рации. В наушнике Тарек услышал голос Алима, слегка приподнятый от волнения:

– Держу его в прицеле.

Речь шла о Роули.

– Давай! – распорядился Тарек, глядя в бинокль.

Сначала Роули упал, а затем до Тарека донесся звук выстрела. Наповал. Алим знал свое дело. Теперь предстояло поймать Макгрегора и не нарваться на пулю. Шотландец несколько раз выстрелил, когда ему показалось, что кто-то приближается сквозь облако оседавшей пыли.

– По колесам, – распорядился Тарек. – Поаккуратнее, в бензобак не попади. Ты его видишь? Он с твоей стороны?

– Пыль мешает, – проворчал Алим и несколько раз выстрелил. Тарек поморщился, отведя наушник от уха. – Может, его ранить, чтобы наверняка?..

– Отставить! Я выдвигаюсь, пока не начали подваливать случайные зрители. Если кто сунется, отпугни предупредительными. В крайнем случае – по колесам. Не допускай, чтобы приближались, пока он не сядет ко мне в машину.

– Самонадеянный ты! – восхищенно заметил Алим.

Тарек рассчитал, чтобы к моменту его появления Макгрегор немного остыл и не начал палить в белый свет, как в монетку, но и не настолько успокоился, чтобы адреналин перестал ему туманить мозг.

Араб ехал медленно, вглядываясь сквозь оседающую пыль. Сперва посигналил, затем выглянул из окна, крикнув по-английски:

– Есть кто живой? Нужна помощь?

Макгрегор не торопился выбегать на открытое пространство. По-английски Тарек заговорил не без причины – он якобы увидел эмблему «Белых касок» на борту машины. Да и на арабском привлекать к себе внимание было опасно. В том состоянии, в каком сейчас находился Маркас, он мог палить на голос. Однако выстрел не последовал. Тогда Тарек повторил попытку:

– Эй! Я выхожу, не стреляйте! У меня есть аптечка, если кто ранен.

Подняв руки, он вылез из джипа и сделал несколько шагов в сторону пикапа Макгрегора. Тарек не опасался внезапного нападения, зная, что шотландец на мушке у Алима, надежного, как скала, и монументального, как «Мечи Кадисии». Тем более что за спиной за пояс был заткнут иракский ТТ.

Тарек сделал еще несколько шагов и услышал хриплый голос откуда-то из-под колеса. Хитрый Маркас прикрывался трупом убитого телохранителя.

– Что вам? – спросил он так, словно Тарек не вовремя постучал к нему в кабинку туалета. Этот человек был настолько хладнокровен, что перед лицом смерти вел себя, пожалуй, даже фривольно.

Такое мог себе позволить только очень спокойный и уверенный в себе человек. И Тарек заколебался: не просчитался ли он, не зря ли не послушал совета Алима «схватить этого янки и оторвать ему...»? Во время обсуждения Алим (для него все англоговорящие – янки) каждый раз предлагал оторвать новую часть тела, но все определенно чувствительные. Зная Алима, Тарек не сомневался, что это не фигуральные обещания.

– Я услышал взрывы издалека. Ведь это вас я видел на нашей базе два часа назад? Бойцы эвакуируются. Чем вам помочь? Вы целы?

– Мой приятель, – Маркас наконец стал вылезать из-под машины, однако не выпуская из рук «беретту». – Он убит. Его нельзя оставлять здесь.

– Согласен, у наших хватит ума прибрать труп и торговать его родственникам, – хмуро заметил Тарек, ударив носком ботинка по заднему колесу пикапа. – Есть запаска? Осколками пробило?

– Меня обстреляли. Это не случайно. Фугасы – радиоуправляемые. Возможно, нападавшие за нами сейчас наблюдают.

– Вряд ли. Иначе уже бы стреляли. Жаль вашу игрушку оставлять, – Тарек глазами показал на пулемет в кузове пикапа. – Я могу вам предложить забрать вас и... вашего друга. Ствол придется оставить. Можно попробовать вернуться за ним позже, но от него уже через час здесь останется только масляное пятно на дороге, так же, как и от вашей машины. Такие добротные вещи не остаются бесхозными в Сирии.

Оглядываясь, Маркас достал с заднего сиденья сумку и винтовку «Rifle».

– Подвезете? – скорее утвердительно спросил он.

Тарек гостеприимно показал рукой на свою машину. А когда уже они погрузили мертвого телохранителя в багажник и сели в прохладный салон, Тарек объехал пикап, осевший на все четыре колеса, закурил и сказал так, словно ему это внезапно пришло в голову:

– А ведь вам небезопасно возвращаться на свою базу. Если в самом деле это нападение, а не случайный фугас, то вас могут поджидать там эти нехорошие люди.

Маркас молча смотрел перед собой. Тарек больше не поддавливал. И через минуту шотландец спросил:

– А есть варианты?

– Так это я и хотел спросить, куда отвезти, если вас ждет засада?

– До моей родины далековато... – криво усмехнулся Макгрегор. – Мне бы перекантоваться до завтра где-нибудь, а затем я разберусь, куда ехать и что произошло.

– Могу отвезти вас к себе. Правда, добираться часа два, – нехотя предложил Тарек. – Но как-то это все непредвиденно, неудобно...

– В обиде не останетесь, – намекнул Маркас, поглядывая искоса на немолодого игиловца, внешне смутно напоминающего Саддама Хусейна.

– Ну, если так... – кивнул Тарек.

Он решил без лишнего шума довезти Макгрегора до своего логова. Тарек прикинул, что шотландец слишком здоровый парень. Попытайся его скрутить сейчас, Маркас, чего доброго, ребра ему переломает. А если обучен еще спецприемам... Все-таки разница в возрасте.... Хотя под сиденьем слева у араба и был закреплен шприц с транквилизатором, но он предпочитал на данном этапе действовать мирно.

Он ехал нарочно медленно, чтобы Алим успел их обогнать и встретить. К тому же быстрая езда вызвала бы подозрения у Маркаса. Они почти ни о чем не говорили. Вынужденный довериться случайному человеку, Макгрегор испытывал растерянность и досаду, хотя виду не показывал.

Маркас остался без защиты, не понимал, кто на него напал и с чем это связано. К концу поездки он стал сомневаться в правильности принятого решения. Убранную в кобуру «Беретту» незаметно для араба снял с предохранителя.

Когда они вошли в дом уже в темноте в неизвестном населенном пункте, робко освещенном отдельными окнами домов, последнее, что услышал Макгрегор, – равномерный стук дизеля во дворе каменного дома. В лицо ему ударила струя, вызвав мгновенную потерю сознания.

Тарек отстал, чтобы не надышаться, а затем, быстро вернувшись в машину, вытащил из бардачка английский противогаз S10 с ночными линзами. В узком коридоре он столкнулся с Алимом в таком же противогазе. Алим гнусаво сказал, что уже оттащил янки в комнату и связал, предварительно раздев его до трусов, чтобы тот не смог себе навредить, если в одежде зашит яд.

– Упаковал как надо, Тарек-сайид, – прогудел в противогаз Алим, – можешь обрадовать своего любезного Кабира.

– Верблюд тем и ценен, что жует и молчит, – Тарек осадил Алима арабской поговоркой, которых знал бесчисленное множество, а порой и придумывал сам, как в данном случае. – Проследи лучше, чтобы никто не шастал снаружи. Когда твое зелье перестанет действовать?

– На него? Ну еще час минимум. Все зависит от того, как хорошо он вдохнул.

– Главное, нам не надышаться. Не хватало только прибалдеть от газа.

– Минут через десять выветрится, – оптимистично пообещал Алим.

Когда Маркас очнулся, перед ним все плыло: и полутемная комната со слабым светом, и сидящий перед ним араб, тот самый, что пришел на помощь, повез к себе, а потом... Как Макгрегор ни силился, так и не смог вспомнить, что было потом. Обнаружив себя раздетым и примотанным к стулу, он догадался о примерном развитии событий.

Похищение, но с какой целью? Выкуп? Тогда это полбеды. Деньги заплатят. А что если похитители каким-то невероятным образом узнали, кто он на самом деле? Тогда они не рядовые вымогатели, а либо из сирийской спецслужбы, либо из разведки другого государства.

– Маркас, поговорим? – приветливо спросил араб.

Это обращение по имени объяснило Макгрегору многое, если не все. Он улыбнулся грустно. Уж больно все это напомнило ему ситуацию в утрехтском полицейском участке. «Планида у меня, что ли, такая – привлекать к себе всех проходимцев?» – подумал он, внутренне готовясь к худшему.

Здесь не будет обещания посадить в тюрьму на несколько лет, хоть и в довольно-таки комфортную голландскую. Тут, в условиях войны, люди пропадают без вести. Местных убивают бессчетно, иностранцам внимания поболее, но только потому, что труп можно продать родственникам.

Маркас живо представил себе отца, приезжающего в аэропорт получать цинковый ящик с останками сына. Заплачет ли сдержанный обычно отец?

Эти его размышления прервал Тарек очередным вопросом:

– Так будем разговаривать?

– А есть выбор? Если есть, развяжите меня и отвезите на базу. И забудем об этом недоразумении. – Будь у Макгрегора развязаны руки, он бы их миролюбиво развел после этих слов. Но шотландец только изобразил подобие улыбки.

– Думаю, не стоит ничего забывать. Пока я не собираюсь вам вредить – ни вашему психическому, ни физическому здоровью. Но могу пересмотреть это решение. Так сказать, оставляю за собой такое право.

– Конечно, вы только прыснули мне в лицо какой-то дрянью и связали, а так никакого вреда...

– Вы крепкий молодой мужчина, – Тарек закурил, – а я старый дряхлый человек. Мне надо с вами поговорить, но добровольно вы вряд ли пошли бы на контакт.

– Ну не прибедняйтесь! У вас есть как минимум один напарник, обстрелявший мою машину и убивший Роули. Да, и кто-то привел в действие фугасы... Ладно, выкладывайте, что у вас ко мне?

– Не столько у меня, сколько у страны, чьи интересы я представляю. Имеется ряд серьезных обвинений и, в противовес им, – ряд предложений. Не хочется ходить вокруг да около. У меня есть все основания полагать, что вы человек опытный.

– Давайте начнем с обвинений, чтобы мне понимать, насколько велика вероятность, что я все же соглашусь на ваше предложение.

– Вы человек увлекающийся, азартный, – сказал Тарек, прикуривая новую сигарету от предыдущей. – Вот и футболом увлекались, одеваетесь до сих пор, как болельщик «Рейнджерс» конца семидесятых. Это может стать подспорьем в нашей беседе и склонить чашу весов в нашу пользу. Мы, конечно, не одобряем убийства, но тот синюшный труп бомжа в Утрехте, который подкинули во время драки в 1994 году, – это же не ваших рук дело.

– Так-так, – понимающе произнес Маркас, чувствуя обреченность. Его не обрадовало воскресшее чувство, которое он давил в себе все эти годы. Вместе с тем он с замиранием подумал, что есть шанс избавиться от власти англичан и наставить им рога. У него сильно затекли плечи, онемели пальцы. – Это все, что у вас есть? Негусто.

– Ну что вы! Это лишь легкая увертюра.

– Развяжите меня. Я не стану сопротивляться. Просто руки очень онемели.

Тарек сомневался секунду и, продемонстрировав уверенность в себе, разрезал веревки.

– И что же у вас еще в кармане про запас? – Маркас разминал запястья, не пытаясь встать, чтобы не нервировать араба. К тому же он чувствовал слабость в ногах и легкое головокружение.

– Ну, например сегодня, вы получили от ваших хозяев информацию о готовящейся бомбардировке базы игиловцев, спешно выехали туда. Все это зафиксировано спутником и с помощью беспилотников. Номер вашей машины, ваши с телохранителем доброжелательные лица. Как вы прибыли в расположение базы, разговаривали с командиром. После вашего отъезда тут же начались лихорадочные сборы и попытка бегства. Повторяю: попытка. Она не удалась, их разбомбили, когда вы отъехали на порядочное расстояние.

– Это была провокация?

– Разумеется. Кому, как не вам, знать, что такое провокация. Вы поднаторели изрядно в этом деле. Доказательств вашей деятельности в Сирии в составе организации у нас хватает. Мы отдадим вас сирийцам, пускай судят. Хотя по законам военного времени... Я бы не рассчитывал на снисхождение. Боюсь, вы не доедете в целости и сохранности до Дамаска. А если и доедете, то не доживете до суда. Местные тюрьмы не такие комфортные, как в Голландии. Здесь, на Востоке, все сложнее и проще одновременно.

– Мой приезд к боевикам мог совпасть с эвакуацией.

– У нас есть аудиозапись. Я заранее попросил одного человечка из того лагеря сделать запись в кабинете командира.

– Их же разбомбили...

– Так ведь он не дожидался бомбежки и не стал складывать вещички со всеми вместе. Удрал и передал флэшку с записью моим людям.

– Два варианта – Сирия или Россия, – вслух прикинул Макгрегор, понимая, что арабу есть, чем его прижать. «Как бы и в самом деле не поставили к стенке. Или повесят?» – Впрочем, что я? Спутник, беспилотники... Конечно, Россия. И в чем прок от меня, когда у вас задействованы такие силы и средства?

– Люди выполняют гораздо более тонкие и существенные вещи, чем даже самая суперсовременная техника. Ваш вопрос позволяет мне надеяться, что вы даете согласие работать на нас. Вы же не любите англичан, не так ли? – мягко спросил Тарек.

– Вас смущает мое быстрое согласие, или я должен для вида поломаться, поистерить?

– Ни в коем случае! Это лишний раз убеждает меня, что мы имеем дело с человеком умным, практичным и в хорошем смысле слова циничным. Вы из клана Макгрегоров, славившихся своей авантюрной жилкой и так насоливших своим соотечественникам, что их, то есть вас, предали забвению. На пару веков всего-навсего. Вы богаты, знатны. Вас не прельщают деньги. Интерес – вот ваш хлеб насущный. Так мы готовы его дать в избытке. Двойной агент – это гораздо больше адреналина, чем просто «химичить» на благо враждебной для вас Великобритании и Ее Величества под видом гуманитарной миссии.

– Не знаю, чем смогу быть полезен, ведь эту «химию», как вы изволили выразиться, вскорости свернут, а меня эвакуируют, возможно, через Израиль.

– Даже наверняка. Уже есть договоренности, – блеснул знаниями Тарек. – Но вы не забывайте, у англичан брексит. Это грозит принятием многих непопулистских законов и мер и воплощением их в жизнь. Надо же правительству хоть где-то проявить себя. Почему бы не во внешней политике? В маленькой победоносной войне с химическим оттенком. Перевести стрелки внимания собственных граждан на злобного теневого диктатора в лице России, которая «позволила» Асаду утаить часть химоружия, а он, безобразник, применяет его против собственного народа.

Макгрегор испытывал незначительное, но облегчение оттого, что разговор перешел от угроз в конструктивное русло.

– Что вы хотите от меня на данном этапе?

– Весь пласт информации, каким вы обладаете по работе организации. И необходимо сообщать нам о планирующихся акциях, все детали подготовки. Дата, время, место акции. Участники из приглашенных местных. Как вы с ними расплачиваетесь?

– Когда как. Взрослые чаще требуют доллары. Реже продуктами. С детьми – сладостями, хлебом. Мы платим их родителям, когда покупаем этих живых кукол для съемок.

Тарек дернул плечом, но промолчал.

– Кстати, я не против гонораров, – Маркас протянул руку к сигаретам Тарека, лежащим на табурете между ними. – Можно? – закурив, он выжидательно поглядел на араба. – Как мы будем осуществлять связь?

– Что, Руэридх снял вас с довольствия? Будет гонорар, не сомневайтесь. Наличными – так в вашем случае проще и безопаснее.

Когда араб произнес имя отца, Маркас затаил дыхание. Сомнений не оставалось – он перед ними как на ладони.

Тарек так построил разговор, что, не обладая полными данными о биографии и судьбе агента, он дал ему понять, что знает о нем все. Про Руэридха разузнал Теплов – резидент в Лондоне, обнаружив журнал, где на обложке – Маркас с отцом. А из интервью извлек много полезного.

– Роули мертв. Мы преподнесем это англичанам как нападение бедуинов. Те, что не перекочевали от войны подальше, рьяно лупят игиловцев и тех, кто им помогает.

– Они же сунниты...

– У них были стычки с игиловцами, теперь они враги. Мы дадим вам нового телохранителя. Он и будет связным, – Тарек имел в виду Алима.

– Вероятнее всего, мне пришлют другого охранника из Англии. А меня еще, чего доброго, заподозрят в убийстве Роули.

– С чего? У вас был конфликт? – напрягся Тарек.

– Да не особо. Капали друг на друга в Центр. Он мне никуда не давал ездить, остерегал от любых встреч. А я не послушался, – Маркас грустно опустил глаза.

– Вот в таком ключе и оформите шифровку в Центр. Какой вы болван, не прислушивались к Роули, а он оказался прав и сложил лихую голову из-за вашей беспечности. Займитесь самобичеванием. И чем качественнее вы станете это делать, тем лучше. Напишите, что нашли временного охранника из числа бойцов организации.

– У нас сотрудники, а не бойцы.

– А когда помогают отражать натиск правительственных войск с оружием на стороне боевиков, они тоже всего лишь «сотрудники»? Будет вам, Маркас.

– Сдаюсь, – вскинул руки Макгрегор. – Надеюсь, ваша гремучая смесь, которой вы меня опрыскали, не сделает меня импотентом.

– Напротив, взбодрит, – отшутился Тарек. – Вам осталось подписать пару бумажек и составить собственноручно...

– Завещание?

– Ну, это никогда не поздно. Я имел в виду биографию. – Не выпуская из поля зрения шотландца, Тарек встал и взял со стола папку с чистой бумагой и подготовленным согласием на сотрудничество с российской разведкой.

– Также опишите детали вашей вербовки и всех, кто с вами контактировал с 1994 года из спецслужб. Внешность, имена, предположительный возраст. Поподробнее. Да, и вот еще что, – добавил Тарек, когда Маркас подписал согласие и взялся составлять свою биографию. – Мой приятель, который будет вас охранять, профессионал. Не стоит с ним шутить. Он и в самом деле сохранит вам жизнь в случае опасности, но с легкостью и отнимет ее, если почувствует, что вы вознамерились нас надуть. Если вы решите сразу же по возвращении на базу «Белых касок» заявить о произошедшем, вместе с вашим согласием мы опубликуем все данные, о которых я говорил, связанные с деятельностью организации. За вами станут охотиться и сирийцы, и мы. А самое главное, вам не поверят ваши кураторы из МИ-6, так как только что вы подписали согласие, датированное первым числом прошлого месяца.

Макгрегор усмехнулся. «Чего я, собственно, ждал? – он поглядел на хитрого араба, напоминающего Саддама Хусейна. – Джентльменского отношения? Да и кто придумал это понятие, «джентльмен»? Англичане. Чопорный и невозмутимый аристократ – это и обо мне. Только настоящие англичане-джентльмены расстреливали из пушек людей в Индии и создали первые концлагеря во время англо-бурской войны, еще до немцев, которым приписали это изобретение».

Маркас сел к столу и написал: «Маркас Руэридх Макгрегор, граф...»

 

Роман Ирины ДЕГТЯРЕВОЙ «ХИМИЯ ЕЕ ВЕЛИЧЕСТВА»

опубликован в журнале «ПОДВИГ» №08-2019 (выходит в АВГУСТЕ)