Святослав ЯРОВ

БАЛТИЙСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК
Отрывок из романа

Адаптирован для публикации на сайте

Придя в себя, Иван обнаружил, что лежит на полу возле угольного ящика. Руки его были так крепко стянуты за спиной, что он их почти не чувствовал. Ноги… Нет, ноги связаны не были. Он чуть приподнял голову и едва сдержал стон – даже столь слабое движение отозвалась резкой болью в области затылка. Чем же меня так приласкали? Кастет? Бита? Да какая разница! – понятно, что приложили на совесть…
Отбросив бессмысленное гадание и собравшись с силами, он попытался изменить неудобную скрюченную позу, в которой, надо думать, пробыл довольно долго. Тело словно одеревенело, однако Ивану в конце концов удалось из положения «лежа на боку» перейти-таки в положение «сидя на полу».
– Босс, он очухался! – послышалось из-за спины.
Иван увидел бандитского вида рослого, коротко стриженного здоровяка в армейском камуфляже. Типичный «бык», решил Иван и перевел взгляд на того, к кому этот дуболом обращался.
Чуть поодаль, заложив руки за спину, неспешно прохаживался взад-вперед невысокий, худощавый человек лет пятидесяти. Услышав слова громилы, он остановился. Гладко выбритый череп, поблескивающий холодном белом свете, придавал ему сходство с актером и шоуменом Нагиевым. Брендовый деловой костюм незваного гостя в мастерской, где работают с раскаленным металлом, где и грязновато, и пыльновато, смотрелся нелепо. Да и сам он, определенно, чувствовал себя здесь неуютно. Вероятно, «лысый», как мысленно окрестил его Иван, был из тех брезгунов, которые, прежде чем присесть, должны трижды убедиться, что предназначенная для их задницы поверхность чиста, аки слеза младенца…
– Поднимите его! – приказал незнакомец здоровяку, подходя поближе.
Камуфлированный бугай подхватил Ивана под мышки и рывком поставил на ноги, – из-за резкого движения поутихшая было ломота в затылке мгновенно напомнила о себе.
– Кто вы такие и что вам здесь нужно? – превозмогая боль, спросил Иван.
Ответ на первую половину вопроса, «кто вы?», он, разумеется получить не рассчитывал.
– У вас есть то, что принадлежит скорее мне, нежели вам, – снизошел до пояснений незваный гость.
– Что именно?
– Всего-то девять тибетских бусин, – последовал более чем конкретный ответ с последующим уточнением: – Мы попытались поговорить о них с господином Теплицыным, но взаимопонимания достичь не удалось, и нам пришлось посетить вас…
– Так. Стив – ваших рук дело? – обрушился на «лысого» Иван.
– Эксцесс исполнителя, – недовольно поморщившись, отмахнулся тот. – Предполагалось обойтись безобидным уколом и задать несколько вопросов, на которые он вынужден был бы дать предельно честные ответы. Однако, как мне доложили, ситуация вышла из-под контроля, вот и пришлось…
Надо ли говорить, что до сего момента полной уверенности в смерти Стива у Ивана не было? – наперекор всему помаргивал еще где-то вдали слабенький огонек надежды. Но сейчас этот холеный ублюдок непринужденно подтвердил, что Стива больше нет! В порыве ярости, позабыв о том, что руки крепко связаны за спиной, Иван рванулся к «лысому» – зубами порву, сволочь, а дальше будь что будет!
Напоровшись на внезапно возникший на пути кулак телохранителя – детины в камуфляже, – Иван свалился как подкошенный. Такой прыти от мужика в центнер весом он никак не ожидал, и резкий удар в солнечное сплетение застал его врасплох. Откусывая большие куски воздуха, Иван с минуту беспомощно барахтался на полу, пока не восстановилось дыхание.
– Поднимите его! – как ни в чем не бывало, вновь велел своему подручному «лысый».
Тот исполнил приказ. Однако поставленный на ноги Иван уняться не пожелал и немедленно прислал своему обидчику «ответку», боднув его головой в лицо. На Ивана обрушился град хорошо поставленных ударов, выданных, похоже, опытным завсегдатаем боксерского ринга, и он опять очутился на полу. Сквозь застилавшую сознание мутную пелену расслышал недовольный голос «лысого»:
– Не убейте его раньше времени. Он мне еще нужен.
Ясно, что в живых не оставят, подумал Иван, прежде чем погрузился в кромешную тьму…
Когда он вынырнул из небытия, то увидел перед собой лицо присевшего для удобства общения на корточки «лысого».
– Не получается у нас с вами конструктивного диалога, – посетовал «лысый». – Повторяю, меня интересуют девять бусин Дзи, которые вы нашли на подводной лодке. Отдайте их мне, и покончим с этим!
Не зная, как быть, Иван предпочел игру в молчанку. Выждав немного, «лысый» продолжил:
– Никто не станет загонять вам иголки под ногти – подобные методы безнадежно устарели. Достаточно одной инъекции, вроде той, что предполагалось сделать вашему погибшему товарищу, и вы максимально честно ответите на любой мой вопрос. Выложите все как на духу, даже не сомневайтесь. Хотите вы того или нет, но я получу то, за чем пришел! – уверил он Ивана.
А тот, похоже, уже пришел к какому-то решению:
– Книжный стеллаж, наверху. Они лежат на самом виду, на третьей, кажется, полке, – с очевидной неохотой неожиданно сдался он.
– Так-то лучше! – сказал одобрительно «лысый» и кивком отправил своего громилу на второй этаж.
Пяти минут не прошло, как тот возвратился с добычей. «Лысый» забрал у него вожделенные бусины, пересчитал их, внимательно осмотрел и бережно опустил в левый карман пиджака. Судя по всему, он был в полнейшем восторге.
– Вы наверняка понятия не имеете, что попало к вам в руки… – высокомерно, словно монетку нищему, обронил «лысый» с видом явного превосходства и, не сдержавшись, повысил голос: – В сочетании с тем, что у меня уже есть, это власть над обстоятельствами! Это…
– Пожалуйста, потише! – страдальчески поморщился Иван, не в силах справиться с новым приступом боли в затылке, и, чтобы позлить этого самодовольного гуся, сказал: – Должен вас разочаровать: я очень даже имею понятие об истинном предназначении этих ваших тибетских камушков и диска тоже…
– Тем хуже для вас! – зло отреагировал на его слова «лысый». – Счастливо оставаться!
И направился к выходу.
– Заканчивайте здесь. Я подожду в машине, – бросил он через плечо мордобойцу в камуфляже.
– Кончать так кончать… – осклабился тот, на свой лад перефразировав полученное указание.
Как только его босс вышел через гаражные ворота на улицу, громила приблизился вплотную к Ивану, вытащил из-за пазухи пистолет с глушителем и передернул затвор… Ну, вот и все! – подумал Иван.
Страха не было, но очень не хотелось, чтоб последним воспоминанием об этом мире осталась бездонная чернота дула направленного в лицо оружия. Иван смежил веки в ожидании неизбежного выстрела. Послышался невнятный шум и глухой звук упавшего тела. Иван открыл глаза и увидел Стива, живого и здорового, склонившегося над бездыханным телом громилы. Сказать, что он был потрясен явлением с того света погибшего друга, – не сказать ничего. Быть такого не может, но вот есть же!
А воскресший Стив деловито ощупал шею поверженного противника и, не обнаружив биения пульса, негромко определил:
– Двухсотый.
– Но как? – едва сумел выдавить из себя Иван. – Я уж почти не сомневался, что тебя убили…
Стив приложил указательный палец к губам и полушепотом поддержал его невнятную речугу:
– Так и было задумано… – Он разрезал подвернувшимися под руку ножницами по металлу пластиковые наручники-стяжки, сковывавшие кисти Ивана. – Потом. Все потом… – торопливо произнес он все так же полушепотом. После чего подобрал оброненный бандитом пистолет и тут же испарился.

Освобожденный от нейлоновых оков Иван попробовал встать на ноги. Получилось не очень. Стоило ему чуть приподняться, и перед глазами закружился хоровод звездочек, в точности как в мультиках про Тома и Джерри, после того, как садист-мышонок долбанул несчастного кота по голове бейсбольной битой. Самочувствие – хреновее хренового! Разумнее всего будет пока спокойно сидеть, не трепыхаться…
Вскоре вернулся Стив, буквально волочивший за собой «лысого», ухватив его за шиворот. Можно себе представить, насколько тошно ему было – из крутого вершителя чужих судеб в момент превратиться в ничтожного человечишку, которого, словно нашкодившего кота, тащат за шкирку на расправу. Такое даже для натур железобетонных – потрясение! Впрочем, несмотря на очевидную неспособность оказать сопротивление Стиву, «лысый» всячески старался сохранить остатки достоинства и держался вызывающе.
– Вы об этом пожалеете! – угрожающе прошипел он, представ перед Иваном, который преодолев, наконец, боль и слабость, принял-таки вертикальное положение.
– Заткнись! – не утруждаясь выбором выражений, осадил его Стив.
В отличие от него, Иван выпад «лысого» оставил без внимания.
– Прыткий, гад! – усмехнулся Стив. – Чуть не слинял, пока я с его хлопцами разбирался. Найдется, чем этого связать? Ну, чтоб не рыпался…
– Разве что скотч.
– Сойдет. Давай!
Стив со знанием дела обмотал запястья «лысого» и, оглядевшись, с наигранным сожалением заметил:
– Убого у тебя тут. Дорогого гостя даже усадить не на что.
Иван отыскал в дальнем углу кузни старый колченогий стул, давно предназначавшийся на выброс, и, установив его напротив холодного горна, предложил «лысому»:
– Присаживайтесь.
Тот было заартачился, но после того, как Стив встряхнул его как следует, все же опустился на стул.
Только теперь Иван обратил внимание на то, как был одет его воскресший друг. Непривычно было видеть пижона Стива в простецкой черной ветровке, дешевых джинсах и китайских кроссовках.
– Чего это ты так вырядился? – не мог не спросить Иван.
– Обстоятельства заставят, и не такое напялишь, – усмехнулся Стив, предложив: – Давай лучше с этим кексом пообщаемся. Глядишь, что интересное разузнаем.
Иван не возражал.
– Для начала скажите, кто вы такой? – обратился он к «лысому».
Тот угрюмо молчал и недобро исподлобья сверлил друзей взглядом.
– Да что ты с ним вошкаешься? – не вытерпел Стив.
Он бесцеремонно сунул руку во внутренний карман пиджака «лысого» и вынул оттуда красную книжицу, размером и цветом здорово напоминающую российский загранпаспорт, и действительно оказавшуюся паспортом, но… австрийским. Заглянув в документ, Стив с удивлением прочел:
– Максимилиан Нагель, семьдесят пятого года рождения… Австриец… А так и не скажешь – по-русски шпарит без акцента. – И не удержался от колкости, обратившись к «лысому»: – Что, ты большой поклонник великого и могучего? Или, типа, нужно знать язык врага для успешной борьбы с ним?
– Скорее второе! – желчно огрызнулся тот.
– Так, вроде, русские с австрийцами давно уже не враги, – миролюбиво заметил Иван.
– Я – немец, хоть и гражданин Австрии, – с высокомерной ухмылкой ответил Нагель.
– А-а-а… Тогда другое дело… – Стив листал паспорт. – Так… Что у нас тут? Российская виза. Открыта на прошлой неделе. Въехал в страну… – он перевернул еще несколько страниц, – …меньше суток назад из Республики Беларусь. А в Беларусь прибыл… из Польши, днем раньше. Знакомый маршрут… – балагурил Стив и, подражая психотерапевту, задал стандартный вопрос: – Не хотите об этом поговорить?
– У меня нет ни малейшей охоты разговаривать с вами! – ультимативно заявил Нагель, откинувшись на спинку стула, и закинул ногу на ногу, всем видом демонстрируя брезгливое нежелание продолжать беседу.
– Э-э нет, разговор не окончен! – выпалил Стив, угрожающе зыркнув на него, и подчеркнуто грубо продолжил: – И учти – у меня нет желания быть с тобой вежливым и обходительным. Знаешь, почему?
Недавний босс головорезов, так внезапно превратившийся в беспомощного пленника, угрюмо молчал.
– Да потому, – все больше заводясь, продолжил Стив, – что несколько часов назад твой человек пытался меня прикончить прямо в купе поезда. Одно радует: не больно-то ловок твой боец оказался.
– Вы? Но как? – австрийский немец растерялся. – Он же доложил о вынужденной ликвидации…
– Ага! – подтвердил Стив и присовокупил: – По моей настоятельной просьбе! Правда, потом этот недоумок зачем-то решил поиграть в героя. Пришлось его успокоить.
Иван с интересом прислушивался к возбужденному монологу своего друга в чаянии услышать подробности. Однако Стив делиться ими не спешил. Он вытащил из кармана ветровки наполненный прозрачной жидкостью шприц с защитным колпачком и подсунул под нос пленнику…
– Это я у твоего горе-киллера позаимствовал. Может, объяснишь, что за хрень? – спросил Стив.
Нагель никак не отреагировал. А Иван предположил, что в руках у Стива, вероятно, тот самый безобидный укол, о котором ему давеча толковал немец, и поспешил предупредить:
– Ты поаккуратнее с ним. Думаю, в шприце – «сыворотка правды» или что-то вроде того…
– Да я в курсе, – уверил его Стив. – Мой потенциальный убивец перед смертью покаяться успел. Просто я проверку на вшивость устроил этому… – он кивнул на упрямо не желавшего «колоться» Нагеля. – А то, понимаешь, молчит, как партизан. Ничего. Сейчас заговорит как миленький.
С этими словами он стянул защитный колпачок. Иван было сделал предостерегающее движение.
– Неужто гуманизм в тебе взыграл? – язвительно поинтересовался Стив у него и напомнил: – Да опоздай я на пару минут, тебя с его подачи шлепнули бы уже. Он, гад, отдал приказ ширнуть меня этой хренью, с чего бы мне не проделать то же самое? Последствия меня тоже мало тревожат. Если сдохнет ненароком, туда ему и дорога! – мстительно бросил он, как будто приговор зачитал, и прибавил: – А еще позволю себе напомнить, что на кону сейчас наша безопасность.
Да, согласился Иван: благородные порывы тут неуместны. Если в шприце пресловутая «сыворотка правды», есть шанс выяснить, чего нам ждать в перспективе. Глупо было бы не воспользоваться случаем.
– Придержи товарища, чтоб не дергался, – попросил Стив.
Иван прижал Нагеля к спинке стула – в руках кузнеца не больно-то потрепыхаешься, – а Стив, со словами «Получи алаверды!» вогнал иголку в шею немца. Тот застонал и выругался:
– Шайсе!
– Ничего, потерпишь… Я тебе не медбрат… – бормотал Стив, впрыскивая в него содержимое шприца.
Спустя минуту Нагель обмяк и уставился остекленевшими глазами прямо перед собой.
– Ну, что? – спросил Иван. – Уже подействовало?
– Да я без понятия! – признался Стив. – Или ты решил, что я – спец по этой долбаной химии?
Они уставились на Нагеля, лицо которого буквально на глазах превращалось в безжизненную маску. Затуманившийся взгляд застыл. В углу рта появилась струйка слюны и стекла на лацкан пиджака…
– По-моему, клиент созрел для беседы, – определил Стив, правда, не слишком уверенно. – Спрашивай!
А Иван вдруг осознал, что попросту к этому не готов. Слишком спонтанно все произошло, не было времени хотя бы прикинуть, с чего начать.
– Шустрее раскачивайся! – поторопил Стив. – Ты имей в виду, я не знаю, как долго длится действие этого барбитурата… Ну, или, что они там в шприц закачали…
Чтобы хоть как-то сдвинуться с мертвой точки, Иван выдал первое, что пришло в голову:
– Максимилиан Нагель – ваше настоящее имя?
– Йа. Дас ист майн аутентиш наме… – словно в полусне, неспешно подтвердил «лысый».
– Отвечайте по-русски! – потребовал Иван.
Немец, продолжая слепо таращиться перед собой, механически по-русски повторил ответ:
– Да. Это мое настоящее имя.
– Род занятий? – спросил Иван.
– Я – сотрудник ХаЭнА, – неторопливо отчитался Нагель.
Знать бы еще, что такое это ХаЭнА, – скептически хмыкнул Иван про себя. Ну да Бог с ним, понадобится – потом выясним. И задал первый по-настоящему значимый вопрос.
– Кем вам приходится Эдмунд Меер?
– Он – родной брат моей покойной бабки Ингрид.
– Располагаете вы какими-либо его документами? – для проформы поинтересовался Иван.
– Сохранился его дневник. Ингрид вручила мне перед смертью четыре года назад…
То, что Стив так легковесно окрестил «беседой», грозило обернуться мукой мученической. Однако постепенно Иван приноровился, обрел уверенность и смог выяснить кое-какие подробности.
Нагель – со слов своей бабки Ингрид, разумеется, – знал, что его двоюродный дед был сотрудником «Аненербе». Из дневника следовало, что Меер нашел способ перемещения во времени с использованием технологий давно исчезнувших с лица земли инопланетных пришельцев, несколько тысяч лет назад потерпевших аварию в Тибете. Далее излагалась пошаговая инструкция использования диска и бусин Дзи для достижения желаемого результата. К тетради прилагались черно-белые фотографии с указанием точных размеров, цвета и характерных особенностей нанесенных на бусины рисунков.
Заканчивался дневник записью Меера о том, что, во исполнение воли фюрера и для подтверждения своих теоретических выкладок на практике он отправляется в плаванье на подводной лодке. Если эксперимент завершится удачно, то в ближайшие месяцы Германия, решительно вмешавшись в события августа 1941 года, несомненно, победит в текущей войне… Конечно, в сорок четвертом году планировать вмешательство в события года сорок первого – полнейший абсурд, но для Ивана и Стива с некоторых пор это перестало быть чем-то из ряда вон выходящим.
С начала допроса Нагеля прошло минут пять-шесть. Разговор напоминал мучительное выдавливание из опустевшего тюбика остатков зубной пасты. Самое паршивое, что все могло закончиться в любой момент, – неизвестно, как долго действует зелье из шприца. Между тем они прошли лишь половину пути...
– Как вы поступили с дневником? – подобрался Иван к самому важному.
Общий смысл ответов сводился к следующему: то, что он стал обладателем чего-то ценного, Нагель понял сразу, а вот насколько ценного и для кого конкретно, предстояло еще выяснить.
Он разместил на нескольких интернет-платформах анонимное объявление «На определенных условиях готов предоставить личный дневник Эдмунда Меера в распоряжение заинтересованных лиц» и указал телефон для связи. Через неделю ему позвонил человек, представившийся Паулем Леманном. Они встретились. Леманн сказал, что прибыл из Асунсьона и представляет некую организацию, которая располагает достаточной информацией об опытах Меера по перемещению во времени и крайне заинтересована в доведении начатого им до логического конца.
В подтверждение своих слов эмиссар парагвайских последователей бежавших из Европы «наци» – ну а кто еще мог иметь доступ к сверхсекретной информации Третьего рейха? – и впрямь проявил недюжинную осведомленность, сообщив, что в конце августа 1944 года Меер с необходимым для проведения эксперимента оборудованием вышел на подводной лодке U-2331 в Балтийское море. Судя по поступавшим донесениям, эксперимент прошел успешно, однако вскоре лодка перестала выходить на связь – вероятнее всего, погибла…
Только после этого визитер из Южной Америки предложил на выбор два варианта сделки.
Первый: он выкладывает за дневник сто тысяч долларов. На вопрос Нагеля, какой смысл в таком приобретении, если все прочее, что необходимо для успеха предприятия, погибло вместе с лодкой, ответил так: «Затонувшие субмарины не так уж и редко находятся, а мы умеем ждать».
Второй вариант в том и состоял, что вступил бы в силу лишь после обнаружения подводной лодки, если, разумеется, таковое событие вообще состоится. В этом случае Нагелю предлагалось принять самое деятельное участие в подъёме со дна необходимого оборудования, потому как никто, кроме него, доподлинно не знает, что это оборудование из себя представляет… «Мы дадим вам карт-бланш. Финансирование целиком возьмем на себя, – пообещал Леманн. – Никто не станет требовать от вас детального отчета о ваших действиях. Нас интересует лишь конечный результат. В случае успеха сумма вашего вознаграждения возрастет тридцатикратно. Если же мы уличим вас в нечистой игре, ответите головой…» Иначе говоря, Нагелю предлагался выбор между синицей в руках и журавлем в небе. Он выбрал журавля…
Чем дальше, тем с большим усилием давались немцу ответы. То ли он подустал, то ли действие препарата постепенно ослабевало, но речь его становилась все чаще прерывалась паузами...
– Решил… сыграть ва-банк… – произнес Нагель заплетающимся, словно у пьяного, языком и отключился. Голова его, резко клюнув вниз, безвольно свесилась на грудь.
– Что с ним? Сознание потерял? – встревожился Иван.
– Не-а, – присмотревшись к «лысому», успокоил друга Стив. – Заснул.
Словно в подтверждение его слов, послышалось мирное посапывание Нагеля.
– И сколько он будет спать? – спросил Стива Иван.
– Ребята, те, которые в теме, говорили мне, что после того, как препарат перестает действовать, чел обычно вырубается и засыпает. Ненадолго – на четверть часа или около того… А еще они рассказывали, что после такого сеанса бесконтрольной правдивости под действием психоактивных веществ никто не помнит, о чем его спрашивали и что он наболтал.

Роман Святослава ЯРОВА «БАЛТИЙСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК»
опубликован в журнале «ПОДВИГ» №-5-2022 (МАЙ)