Иван ФРАНКО «ЗАХАР БЕРКУТ». Повесть

Вот наскочил и второй монгольский отряд снизу: тухольцев стиснули в лишенной выхода каменной клетке, прижали к стене, и перед ними осталось столько свободного пространства, сколько могли они очистить своими мечами и топорами. Лишь небольшая горсточка самых сильных – пятеро их было, – окружив Максима, держалась еще стойко, подобно вершине скалы среди разбушевавшейся стихии. Три натиска монголов отразила эта горсточка воинов, стоя на груде поверженных врагов, словно на башне; уже мечи и топоры в руках героев иступились, одежда их, руки и лица были сплошь залиты кровью, – но все еще резко и отчетливо раздавался голос Максима, воодушевлявший товарищей на борьбу. Тугар Волк полусердито, полуизумленно смотрел на удальца сверху.
– Ей-Богу, славный молодец! – молвил он сам себе. – Не удивляюсь, что он очаровал мою дочку. И меня самого он мог бы пленить своей рыцарской отвагой!
А затем, обернувшись к своим монголам, стоявшим у края обрыва, он крикнул:
– Вперед, прыгайте на них! Пора кончать эту резню! Лишь этого, – указал на Максима, – не трогайте!
И все разом, подобно тяжелой скале, обрушились монголы сверху на непобежденную еще кучку героев и повалили их наземь.
 

Виктор КАРПЕНКО «ЯР, ОРДЫНСКИЙ КНЯЗЬ». Роман

– Веди, – приказал ханский посол, и обращаясь к великому князю нижегородскому Дмитрию Константиновичу, предложил: – Ты ещё не был в Булгаре. Не хотел бы осмотреть город? – Оглядев замершие ряды булгарских воинов, княжеских дружинников и нукеров, вначале на булгарском, а затем на русском выкрикнул: – С мест не сходить. Ждать! – и добавил что-то на монгольском. Четыре сотни татар, молча, обнажив сабли и ощетинившись копьями как в сторону русской дружины, так и в сторону булгарского войска, заполнили пространство между войсками, разделив их неширокой, но устрашающей своей решительностью стеной.
– Это чтобы друг другу глотки не перегрызли, пока мы будем в Булгаре, – пояснил Ачихожия князю Дмитрию и, махнув рукой Ярославу, крикнул: – Возьми десяток нукеров и следуй за мной.

ССЫЛКИ НА МАТЕРИАЛЫ НОМЕРА:

Иван ФРАНКО «ЗАХАР БЕРКУТ». Отрывок из повести

Виктор КАРПЕНКО «КНЯЗЬ ЯР». Глава из романа

ПРЕДЛОЖЕНА АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ  

СУДЬБА ПОЭТА и ПИСАТЕЛЯ: О КЛАССИКЕ УКРАИНСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ Иване ФРАНКО

ЧЕРВОННАЯ РУСЬ. Послесловие к повести Ивана ФРАНКО «ЗАХАР БЕРКУТ"

НАКАНУНЕ МАМАЕВА ПОБОИЩА. Послесловие к роману Виктора КАРПЕНКО «ЯР, ОРДЫНСКИЙ КНЯЗЬ".

ЧИТАЙТЕ В СЛЕДУЮЩЕМ ВЫПУСКЕ:

"КЕНТАВР" №5 -2014

Тайны эпохи Петра

Максим ВОЙЛОШНИКОВ "МАГ ИМПЕРАТРИЦЫ ЕЛИЗАВЕТЫ". Роман

Петр I разбудил жадный интерес России к науке. Великие знания, таинственные эксперименты манили пытливых русских людей в европейские города и университеты. Но научные знания XVIII века были переплетены с алхимией, астрологией, простонародье считало ученых магами. Много опасностей и мистических приключений пришлось испытать юному Гавриилу Лодье, за вымышленной фигурой которого угадывается наш великий ученый Михаил Ломоносов, на пути поиска истины среди волшебства и заблуждений. 

"Мимо деревень и хуторов с остроконечными пряничными крышами проезжал верхом русский студиозус. На полуночной дороге путь  перегородили двое с пистолетами и, светя в лицо потайным фонарем, на грубом швабском диалекте велели слезать с коня и выворачивать карманы. Но точно гигантская темная птица слетела на них с коня, и два бездыханных тела остались дожидаться рассвета в дорожных лужах. Кошельки их перекочевали в карманы студента, вечно нуждавшегося в деньгах. Очнувшись, они отнеслись ко всему произошедшему, как к обычным превратностям своего разбойного промысла."

Константин МАСАЛЬСКИЙ "ЧЁРНЫЙ ЯЩИК". Повесть

В только что основанном городе Санкт-Петербурге, в доме купца воспитывается сирота, дочь погибшего шведского офицера. Единственная ее драгоценность – черный ларец, содержащий таинственные пергаменты. Маша любит бедного художника, но к девушке сватается  купчина, засадивший ее приемного отца в острог за долги. Спасти отца и выйти за самодура? Бежать с возлюбленным? Будущее скрывает ларец. Читатель откроет его вместе с героями повести современника Пушкина и Карамзина, знаменитого беллетриста XIX века Константина МАСАЛЬСКОГО.

"– Переведи же скорее, что тут написано, – сказал Гусев.
– Да что переводить! – отвечал его брат.
– Написано наставление, как жить должно на свете.
– Только-то! – проворчал Гусев. – Ну, так возьми себе, Карп Силыч, эту находку. В каком еще богатом ящике спрятана была такая дрянь!
Александр Степанович между тем мигал и старался знаками остановить брата, но увидев, что он знаков не заметил, с приметною досадой вывел его в другую комнату.
– Я тебе мигал, мигал – ничего не видишь! – сказал он вполголоса. – Возьми ящик назад! Не знаешь ты, какое сокровище отдал!"