Инна БАЛТИЙСКАЯ

ОТРАВЛЕННАЯ ОРХИДЕЯ
Отрывок из романа

ПРЕДЛОЖЕН АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

Два дня назад молодая поэтесса получила по почте белый конверт без обратного адреса. В конверте оказалась черная открытка с Тигровой орхидеей, а на оборотной стороне красовалась надпись: «Ты слишком красива, чтобы жить. Черный принц». Изабелла обратилась в полицию, но там ей от души посочувствовали и посоветовали не обращать на психов внимания. Увы, не обращать внимания на угрозы девушка не могла.
- Ты понимаешь, они, эти поэты, немного не от мира сего. - доверительно сообщил мне Митяй. - Чувствительные, как дети малые, от любого резкого звука вздрагивают и в обморок падают. Была у меня знакомая поэтесса, так я с ней по улице пройти не мог: где-то хлопушку пацаны рванули - она вцепляется в мой рукав и начинает визжать! Увидела, как кошка треплет полузадушенного голубя - кинулась выручать птичку. Но кошка, разумеется, оказалась проворнее, и забралась вместе с добычей на крышу дома. Так моя поэтесса начала рыдать, заламывать руки и требовать, чтобы я немедленно лез крышу и без птицы не возвращался! Стыдно признаться, но я сделал вид, что собираюсь вылезти на крышу через чердачное окно, зашел в подъезд, вышел через задний вход и дал стрекача. А вечером мне ее мама позвонила: поэтесса ждала меня перед подъездом до глубокой ночи, затем вернулась домой и прямо на глазах изумленной матери вскрыла себе вены перочинным ножиком!
- И что, она умерла? - с ужасом спросила я.
- Да брось ты, отвезли в травмпункт, руки зашили, она даже не сильно пострадала. Но я с тех пор на само слово поэтесса болезненно реагирую. Неприятно, знаешь ли, чувствовать себя толстокожим подонком.
- А зачем ты мне это все рассказываешь?
- Да чтобы ты представляла, с кем придется дело иметь. Она нашего редактора так напугала: пришла и бросилась в ноги - полиция меня не хочет защищать, только на вас вся надежда! Может, они одумаются, если ваша газета напишет, что я в опасности! Вот он и поручил мне с ней встретиться, и дать разгромный материал - молодому таланту грозит мучительная смерть, а никто и не почешется!
- И что же тебя смущает?
- А то, что дело может оказаться совершенно безобидным: отказала наша поэтесса какому-то хахалю, он и решил ее попугать немного. А ей много и не надо - можно и одной открыткой до психушки довести.
- Так надо найти этого хахаля и набить ему морду! - предложила я.
- Какая же ты агрессивная! - покачал головой Митяй. - Впрочем, наверное, я выполню твой совет. Осталось только узнать, как найти обидчика.

В этот момент дверь кафе открылась, и на пороге возникло очаровательное создание: невысокая хрупкая девушка лет двадцати, закутанная в пушистый серебристый мех. Ее длинные золотистые локоны, словно солнечные лучи, рассыпанные по меховому воротнику, подчеркивали фарфоровую белизну лица и оттеняли неправдоподобно синие большие глаза. Девушка робко остановила у дверей и растерянно оглядела зал. Митяй вскочил со своего места и бросился ей навстречу:
- Вы Изабелла? Проходите, садитесь вот сюда, мы с коллегой Миленой Ленской к вашим услугам!
Мой слух сильно резануло слово «коллега», и я уже с меньшей симпатией посматривала на прелестную поэтессу. Изабелла скинула на руки Золотухину пушистую шубку, и осталась в облегающем синем платье из тонкого трикотажа, подчеркивающем точеную фигурку и синеву глаз. Ее короткие серые сапожки не скрывали длинных стройных ног. Бывает же такая изысканная красота! Я считала себя вполне симпатичной: и фигурка ничего, и волосы красивого русого цвета, да и вообще… Но рядом с утонченной златовлаской я выглядела как натуральная дворняжка.
Митяй еще больше засуетился, протянул девушке руку и осторожно, как фарфоровую вазу, усадил на кожаное кресло рядом с собой.
- Может, хотите что-то выпить? Мартини, коктейльчик? Я угощаю! - по-гусарски лихо спросил журналист.
Я с подозрением посмотрела на него. Обычно Митяй вовсе не отличался повышенной щедростью, меня чаще всего угощал только кофе и, по большим праздникам, блинчиками с сыром. А тут, надо же, мартини предлагает!
- Соглашайтесь, Изабелла! - помурлыкала я. - Выпьем с вами по «Клубничному дайкири», под него и беседа лучше пойдет. А на закуску, дорогой, мы с Изабеллой хотим вот эти салатики из морепродуктов.
Та рассеянно кивнула, похоже, думая совсем о другом. Лицо Митяя слегка вытянулось, но спорить со мной при красотке он не стал. Зато себе взял только чай, видимо, решив хоть на чем-то сэкономить. Ничего, злорадно подумала я, ему похудеть не мешает. Зато перестанет перед поэтессой хвост распускать.
Официантка приняла заказ и удалилась, а Митяй заботливо, как отец родной, поправил пластиковую скатерть на столике и, слегка подавшись вперед, ласково спросил:
- Ну, так что у вас случилось?
Вместо ответа девушка вытащила из маленькой серебристой меховой сумочки черную открытку и протянула ее журналисту. Он покрутил в руках открытку и передал мне. Я внимательно посмотрела на тисненный рисунок: коричневая тигровая орхидея с покрытыми золотой пудрой лепестками ярко блестела, радуя глаз. Вообще-то, открытка была самой обычной, хотя и довольно дорогой. Купить ее можно было в любом киоске. Я развернула открытку: да, вот надпись стандартной не назовешь, хотя... Возможно, какой-то глупый мальчишка, пересмотрев ужастиков, решил напугать девушку. Похоже, Митяй тоже был в этом уверен, поскольку заговорил еще ласковее:
- Изабелла... Можно на «Ты»? - он дождался неуверенного кивка девушки и продолжил. - Ты такая красивая... Наверное, поклонники к ногам штабелями падают?
- Ну, не такими уж и штабелями... - слабо улыбнулась девушка. - Я, вообще-то, не очень влюбчивая. Было пару романов, вот и все.
- И кто разрывал отношения?
- Я, наверное... - девушка ненадолго задумалась. - Да, так и было в последние два раза. А все остальные – не помню, это было слишком давно.
- Ваши кавалеры, должно быть, очень сердились на вас?
- Да, сердились. А вы на что намекаете? - встревожилась Изабелла. - Думаете, это кто-то из моих отставных поклонников открытку прислал?
- Отвергнутый мужчина - страшное дело! - на полном серьезе выдал Митяй. - Страшнее него - только отвергнутая женщина!
Изабелла только еще шире распахнула свои огромные синие глаза, и его широкая улыбка слегка увяла.
- Изабелла, но разве это так уж невероятно? - мягко спросил он. - Один из твоих поклонников решил вас напугать. Зная твою повышенную впечатлительность, прислал тебе открытку с угрозой, и видишь - добился же своего!
- Вы серьезно считаете, что кто-то вот так... пошутил? - как будто не веря своим ушам, спросила девушка. - Пугая меня мучительной смертью?
- У людей бывает очень странное чувство юмора. - развел руками журналист. - Я их тоже не всегда понимаю.
Официантка принесла дайкири, я тут же взяла бокал и начала тянуть через трубочку вкусный напиток. Изабелла сидела неподвижно, глядя перед собой остановившимся взглядом. Я решила поддержать разговор.
- Скажи, твой последний парень - он мог такое написать?
- Не думаю. - Изабелла пожала плечами. - Дэн немного похож на меня - такой же впечатлительный и утонченный. Мне он очень понравился сначала.
- А потом? - поторопила я, поскольку она опять собралась умолкнуть.
- Думаю, ты меня поймешь. - ко мне, в отличие от Митяя, она сразу обратилась «на ты», - Он мной как будто все время хвастался. Прямо при мне звонил другу и спрашивал: «Давай я к тебе в гости со своей девушкой приду? О, ты закачаешься! Она красавица и, кроме того, известная поэтесса!» Я себя чувствовала словно какой-то редкой вещью на витрине... Или товаром, который он по случае купил задешево.
- А что же тут плохого - парень хотел со всеми своей удачей поделиться? - встрял Митяй.
- Я приходила в гости к его другу, там обычно еще кто-то гостил, и меня долго рассматривали, расспрашивали, я каждый раз как будто экзамен сдавала. Правда, сдавала хорошо, по отзывам моего парня, мне всякий раз ставили «отлично». Но через пару месяцев мне эта постоянная сессия так надоела.... и мы с ним рассталась друзьями.
- Он не угрожал при расставании?
- Нет, мы договорились, что будем поддерживать отношения. У Дэна, кстати, уже новая подружка появилась, они вместе обещали ко мне на Новый год приехать.
- Куда?
- У моего отца небольшой деревянный домик за городом, у реки, он в этом году праздновать Новый год за границей будет, у друзей, а мне разрешил воспользоваться домиком.
- Отец живет с тобой? - уточнил Митяй.
- Нет, у него другая семья.
- А кто еще, кроме бывшего с подругой, приедет к тебе за город?
- Еще лучшая подруга Рита со своим новым знакомым - у них такая романтическая история! Я его еще даже не видела ни разу, только на Новый год и познакомимся. Потом еще две девочки, мои подружки... Кажется, все.
- А твой новый бойфренд? - заинтересовался мой ветреный друг.
- Нового у меня пока нет. - девушка снова улыбнулась. - Я же говорила, что не очень влюбчивая.
- Давай сделаем так. - загорелся Митяй. - Я тоже приеду в твой загородный домик, и прослежу за твоими знакомыми. Если кто-то из них послал открытку, я его выведу на чистую воду!
- Думаете, это кто-то из них? - снова усомнилась поэтесса. - Я в это не очень верю, но, если вы так считаете... Хорошо, приезжайте.
- А я? - вырвалось у меня.
- Да, конечно-конечно, ты тоже приезжай! – она откровенно обрадовалась. Похоже, в чистоту намерений журналиста она не слишком поверила.
Я поблагодарила гостеприимную поэтессу. На подлого Митяя я даже не смотрела: очень уж сильно было подозрение, что он и не собирается вычислять гада, пославшего открытку, а попросту намерен приударить за красивой девушкой. А еще говорил, что больше с поэтессами никогда не свяжется! Ничего, я лично займусь тем подлецом, который угрожает Изабелле.
- Но был еще и предпоследний поклонник? - на всякий случай спросила я. - С ним вы как расстались?
- Влад тоже был поэтом. - вздохнула Изабелла. - Я ведь не со всяким могу найти общий язык. Но он хотел, чтобы я бросила писать стихи. Уверял, что второй Ахматовой из меня не получится, так что нечего зря бумагу марать.
- А он сам что, был вторым Пастернаком или Блоком? - поразилась я.
- Нет, его стихи даже за деньги в местных альманахах печатать не хотели. Но он уверял, что люди просто не доросли до его поэзии, все еще впереди. У него даже прозвище было: «непечатный поэт». Зато он очень любил декламировать свои поэмы на вечеринках.
- О, я тоже люблю декламировать, и знаю отличные стихи! - оживился Митяй, вскочил со стула и выпрямился во весь свой немалый рост. — Вот, послушайте:
Я ему отдалась при луне.
Ну а он мои белые груди
Узелком завязал на спине.
Вот и верь после этого людям!
Выразительное лицо Изабеллы застыло и покрылось красными пятнами, но на толстокожего Митяя это не подействовало. Он явно собирался вспомнить весь студенческий фольклор, который слышал в своей жизни, поэтому я поспешно перебила:
- А он не мог вам отомстить после расставания? Или вы тоже расстались друзьями?
- С Владом? Нет, мы здорово разругались в последний раз, опять же, из-за поэзии. Мне так надоели его придирки, что я сказала, что он обычный бездарь, просто много про себя мнит. А он заявил, что простил бы мне что угодно, но только не осквернение его дара.
- Ну вот, наверняка он и прислал орхидею с угрозой. - сказала я.
- Вряд ли, это слишком уж утонченно для него. - но мне показалось, что Изабелла заколебалась. - Хотя... Он мог посчитать это достаточно поэтичным. Так ты думаешь, что опасности никакой?
- Как же никакой? - всполошился Митяй. - А если он посчитает достаточно поэтичным выполнить свою угрозу? Нет, в удаленном от цивилизации загородном домике я должен тебя охранять!
Вот же свин, с негодованием подумала я. Наверняка ведь уверен, что открытку послал один из отвергнутых ухажеров, и что выполнить свою угрозу они никогда в жизни не решатся: кишка тонка у всех этих поэтов. Так что в охране Изабелла вовсе не нуждается - ни в моей, ни в его. Но раз едет мой друг, поеду и я.

Роман Инны БАЛТИЙСКОЙ «ОТРАВЛЕННАЯ ОРХИДЕЯ»
опубликован в журнале «Детективы «СМ» № 02-23 (МАЙ)