Алексей ВАСИЛЕНКО

За ГОРАМИ за КАВКАЗСКИМИ
Отрывок из романа
ПРЕДЛОЖЕН АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

…А в русском стане – другие мысли, другие дела. Монтрезор велел Авагу собрать всех добровольцев. Те подошли сразу, и ожидали приказаний. Монтрезор молча смотрел на них, на своих мушкетеров, которые доставали припрятанные на смертный случай чистые рубахи и переодевались, переодевались, чувствуя свой неизбежный удел. Именно к ним обратился вначале майор:
– Братцы! Среди нас есть одиннадцать поселян, добровольно к нам пришедших и хорошо показавших себя в стычках с неприятелем. Я думаю, что они вполне заслужили, чтобы я их отпустил, чтобы они попытались уйти по домам. Как считаете, – можем мы так поступить?
Загудели мушкетеры согласно: конечно же, сказать им спасибо, и пусть уходят, уж больно тут будет горячо, а мы просто чуть потесней станем плечо к плечу! Пусть идут! Пока басурманы раздумывают, еще можно спастись…
Монтрезор повернулся к добровольцам, сказал Авагу:
– Время еще есть. Идите. Ведь вы императору нашему не присягали, друзья, не так ли? Это мы должны быть верны присяге, а вы… не медлите, я вам велю, нельзя больше медлить!
Аваг обратился к товарищам, пересказав им слова майора. Те зароптали, покачивая головами, затем что-то сказали Авагу. Тот решительно повернулся:
– Господин майор, ти прав, конечно. Русски цар нам здес не держит. Но ми останемся. Так хочит армянский люди. Ведь здес – земля наших предков. А они нам приказ давали, чтобы ми не были предателями. Чтоб за братев своих стояли. А русские, которие от персов нас хотят освобождит, – наши братя! И если они готов проливат свой кров, то ми тоже будем! И ми не пойдем. Это наш последний слово!
…Отряд приготовился к бою. Пять офицеров. Сто девять мушкетеров. Одиннадцать добровольцев-армян. До врагов – сотен шесть саженей. Врагов – шесть тысяч. В лицо каждому заглянула смерть.
…От персидской густоты на краю долины вдруг стал вырастать тонкий пыльный хвост: одинокий всадник набелом коне держал в высоко поднятой руке привязанную к шашке белую тряпицу.
Монтрезор вгляделся:
– Переговорщик. Будет предлагать сдаться.
Ладыгин, глядя куда-то в сторону, спросил негромко, неуверенно:
– Будешь говорить?
Иосиф Антонович резко сделал шаг, обхватил друга за плечи, закричал жарким шепотом, чтоб никто не слышал поблизости, но чтобы дурак этот, балда стоеросовая, понял бы, о какой глупости он только что подумал:
– Ты! Ты! Как ты можешь! Даже допустить мысль! Ведь ты сейчас предал меня, Ладыгин, мысленно, но предал! Нам сегодня не уйти отсюда живыми, и в этот час ты вот так обо мне?
Поручик не отвечал, прижимаясь к Иосифу, по лицу лились слезы. Потом оттолкнулись они друг от друга. Один сказал:
– Прости меня.
Другой сказал:
– Прощаю… И – прощай!
И Монтрезор пошел навстречу парламентеру: безупречный мундир, широкий шаг, спокойный взгляд человека, который уже полностью передал свою судьбу Господу.
Персидский порученец не соизволил сойти с седла. По первым же его словам Монтрезор понял: русский. Видно, из тех дезертиров, которые после испытания пленом и персидским рабством составили специальный русский батальон шаха. Тот применял этот батальон в самых трудных боях, не заставляя, впрочем, идти против русской армии. Вот и здесь – выступает в роли переговорщика. Ухмыляется, гаденыш!
– Мне поручено передать вам, майор, приказ о сдаче в плен. Я специально говорю громко, чтобы слышали все ваши мушкетеры. У вас безвыходное положение, вы это прекрасно понимаете, поэтому поспешите с правильным решением, иначе конец для каждого из вас будет один. Царевич Александр велел также сообщить, что тем, кто покорится, он дарует жизнь. Непокорным не на кого будет пенять, всех уничтожат. И не надейтесь на пулю-дуру, которая минует кого-то. Нет! На вас не пойдет ни один заряд, вы просто будете превращены шашками кавалеристов в мясо, в тьму кровавых кусков.
Отдельные слова были сказаны для вас, майор. Лично вам, как командиру, Александр доверит лизать свои пятки, только после этого вам выжгут глаза и живьем снимут с вас кожу. Это – в случае, если вы не сдадитесь. Если сдадитесь – другой разговор. Тогда – почет офицеру, дворянину, графу. Думаю, это мое мнение, вам, французскому наемнику, сыну французского наемника, нет никакого резона защищать интересы России так рьяно. Даже мы – русские по крови – служим шаху? И что? Чувствуем себя прекрасно!
Монтрезор выслушал пространный монолог холодно, ни одна черточка в его лице не показала, что он хотя бы понял смысл того, о чем говорил посланец. Только когда длинная речь была закончена, Иосиф Антонович так же, без эмоций, ответил:
– Личное мнение, какое бы оно ни было, меня не интересует. Тем более – человека, предавшего Родину. Царевичу передай, что в плен не сдастся никто. Мы будем драться. Я думаю, что он не поймет такое наше решение, потому что он, как и ты сам, тоже изменщик. Ему неведомо, что честные, порядочные люди по духу отличны от предателей. Честь, настоящая честь, отвергает продажных, благородство плюет в подлецов. А благородство, честь и порядочность пока еще есть на земле!
Уже после второй фразы парламентер схватился было за рукоять шашки, но из-за спины майора раздался голос Авага:
– Э! Э! Ни нада шашком, ни нада. Мой пуля все равно бистрее!
Грозный вид Авага, прицелившегося из своего древнего ружья в посланца, охладил переговорщика. Монтрезор продолжил, будто и не заметив инцидента:
– Когда вернешься, передай мой вопрос Александру: за сколько сребреников ты продался? Я знаю прекрасных грузин, я люблю этот народ, но ты, Александр, не грузин! Александр… Имя такое не подходит тебе. Имя Суворова, имя Македонского, имя нашего императора. И сколько бы ты не сменил кож и хозяев, прозвище всегда тебе будет – Иуда! Вот это все передай дословно. А что до моего происхождения… Да, я француз. Наемник? Нет, волонтер! Но напомню, что бог мой – не Аллах, а Иисус уже столетия. И так же, как я не сменю свою веру, не заменю полумесяцем крест, вот так же Россию, мою Россию, я не предам! Точно так же думают в отряде все.
…Ускакал гонец на своем белом коне. В персидском стане Александр долго его расспрашивал, и никак не мог поверить в такое безумное, вопреки очевидному безвыходному положению, упрямство русских. Посланец, конечно же, умолчал о деталях разговора, не сказал и о личном обращении Монтрезора. Александр метался в шатре, переспрашивал по нескольку раз… Сарханг Мансур быстро понял, что боя не избежать, молчал, наученный горьким придворным опытом, и не возражал юному психопату – ставленнику великого шаха, помалкивал даже тогда, когда царевич вновь отправил гонца, на всякий случай, уже другого. Но и второй получил тот же ответ: русские сдаваться не будут!

Роман Алексея ВАСИЛЕНКО «За ГОРАМИ за КАВКАЗСКИМИ»
опубликован в журнале «КЕНТАВР» №4 за 2016 год (НОЯБРЬ)