Михаил КАЗОВСКИЙ

РУССКИЕ ГАВАЙИ
Отрывок из повести
ПРЕДЛОЖЕН АВТОРОМ ДЛЯ ПУБЛИКАЦИИ НА САЙТЕ

Остров появился из утреннего тумана, как мираж. Судно шло неспешно, паруса поникли. Полный штиль. Море – наподобие чертежной доски. Остров медленно приближался, с каждым мгновением обретая новые, четкие черты. Он казался необитаемым: не виднелось ни лодок, ни хижин на берегу. Только зелень леса, желтизна песка и лазурное море. Именно о такой земле и мечталось Шефферу в детстве.
Лейтенант Подушкин, глядя в подзорную трубу, тихо произнес:
– Нет, людишки есть. Справа – видите? Вон – и слева тоже. И, по-моему, нас встречают не хлебом-солью.
– Неужели? Пушки есть?
– Пушек нет, но какие-то фузеи явственно мелькают у них в руках.
– Как они могли узнать о прибытии нашем? Ведь туман.
– Там дозорная вышка – гляньте. Видимо, всегда бдят. Опасаются нападения с юга.
– Как бы им сказать, что приплыли не посланцы Камеамеа?
– Бросим якорь и пошлем шлюпку с парламентарием. Вы поедете?
– А куда деваться? Попробую.
– Вдруг съедят? – усмехнулся капитан.
– Не съедят – подавятся.
Для надежности подняли над шлюпкой белый флаг. И, по мере приближения, Шеффер периодически выкрикивал по-английски:
– Не стрелять! Мы без оружия! Мы с миром!
С берега велели тоже по-английски:
– Стойте, не приближайтесь дальше.
Моряки на шлюпке подняли из воды весла.
Несколько вооруженных туземцев сели в пирогу и поплыли им навстречу. Старшим у них был абориген в шкиперской фуражке и потрепанном мундире королевских вооруженных сил Англии, но на голое тело, и в набедренной повязке. Это он изъяснялся на английском.
– Кто вы такие? – прозвучал его вопрос из пироги, вставшей в десяти футах от шлюпки.
– Мы русские, – ласково произнес Георг. – Мы пришли с миром.
– А чего вы хотите?
– Встречи с королем Каумуалии.
– На какой предмет?
– Надо потолковать о застрявшем на острове нашем судне «Беринг».
Абориген отрицательно мотнул головой:
– «Беринг» отныне наш.
– Вы считаете?
– Раз его вынесло на наш берег. Все, что на нашем берегу, наше.
– Надо договориться. Мы хотим сотрудничать. Торговать. Мы бы вам возили из Ново-Архангельска шкуры бобров, холсты, железо и корабельный лес. Вы бы нам поставляли соль, батат, фрукты и свиней, а еще кокосы и плоды хлебного дерева. И к тому же нас интересует сандал. На Большой земле он в чрезвычайной цене. А у вас его запасов – видимо-невидимо.
Подобрев, переговорщик ответил:
– Но вы точно русские, а не воины Камеамеа?
– Можете осмотреть наше судно.
– Видимо, придется.
Доктор не хотел сдаваться так сразу и проговорил:
– Только если это сделает сам король.
Старший на пироге приосанился:
– Каумуалии перед вами.
– Господи, неужто, ваше величество? – удивился Шеффер.
– Собственной персоной.
– Я не верю своим глазам и ушам.–>Отчего же? – в свою очередь удивился гаваец.
– Вы, в конце концов, сильно рисковали, приближаясь к незнакомому судну.
– Это так, – согласился собеседник со вздохом. – Но иначе было нельзя, так как я один на острове владею английским.
– Понимаю, ваше величество. Не изволите ли подняться на наш корабль?
– Да, но позже. А теперь вам придется проехать с нами. Потолкуем на берегу.
– Воля вашего величества.
Дом Каумуалии был намного скромнее резиденции Камеамеа: небольшой, двухэтажный; посреди двора – колодец, как у Джона Юнга. Да и пахло здесь неважнецки: ассенизаторское дело на Кауаи было развито явно еще хуже, чем на Оаху.
Сам король вблизи оказался достаточно моложав, с редкой растительностью под носом и на подбородке, а во рту у него не хватало нескольких зубов. Это портило его добрую улыбку. Он предложил Георгу выпить пукалани – «врата рая». Пояснил:
– Ром у нас не в чести. Крепкий и невкусный. Пукалани – другое дело: настроение поднимает и пьянит не слишком.
– Кажется, готовится из подкисшего ананаса? – проявил познания доктор.
– О, не только! Приготовить пукалани – целая наука. Это смесь сока нескольких фруктов с добавкой трав. Держим рецепт в секрете.
– Я не претендую на его обладание. – И Георг отпил из чашки. Вкус был терпкий, с явственной кислинкой, спиртовой процент не более десяти. – Симпатично, да. Чем-то напоминает русскую медовуху.
– Медовуха? – удивился король. – Первый раз слышу.
– Русские тоже ее готовят по рецепту, доставшемуся от предков. Но в основе напитка не соки, а мед. Пьется медовуха легко, только если выпить больше необходимого, ноги перестают слушаться.
«Млечный» король развеселился:
– Видимо, забавное зрелище. Угостите нас медовухой?
– Угощу, если привезем сюда с острова Гавайи моего помощника Петю Кичерова: он, как говорят русские, и швец, и жнец, и на дуде игрец, в том числе варит медовуху из меда диких пчел.
– Диких пчел у нас много.
Каумуалии предложил доктору закурить. Тот ответил:
– Я табак не курю, а нюхаю.
У Каумуалии вытянулось лицо:
– Нюхаете? Зачем?
– Удовольствие особое, но зато легкие не страдают от дыма.
Вытащил из кармана сюртука элегантную серебряную табакерку с инкрустированной крышкой, надавил на выступ, и она открылась с переливчатым звуком. Высморкался, взял двумя пальцами понюшку и вдохнул в правую ноздрю, а затем в левую. Помассировал нос. Посидел, прикрыв веки, а потом оглушительно вычихал все в платок.
Изумленный король смотрел на него, как на сумасшедшего. А потом повеселел и сказал:
– Можно я попробую?
– Окажите честь, ваше величество. – И Георг учтиво протянул ему табакерку.
Но гаваец не смог задержать табак в носу на необходимое для получения наслаждения время и чихнул так, что забрызгал половину помещения, в том числе и Шеффера. Начал извиняться и стряхивать с гостя долетевшие до него табачные крошки.
– Ничего, ничего, – улыбался немец, – это пустяки. Просто с непривычки. Ведь к курению тоже надо привыкать.
Этот инцидент окончательно растопил отношения между ними, и король сам заговорил о «Беринге»:
– Честно говоря, он в таком состоянии, что, боюсь, не удастся восстановить. После шторма был разбит и поломан, а за год, что валялся у нас на суше, потерял половину деревянной обшивки и оснащения.
– Как это – потерял? – озадачился Шеффер.
Каумуалии описал в воздухе круг рукой.
– «Как, как»… Растащили по досточкам… ободрали… У меня войско небольшое, не могу выставить круглосуточный караульный пост. А бесхозное судно –сами понимаете… Деревяшки, гвоздики и железки – людям все в хозяйстве сгодится…
– Понимаю… – доктор огорчился. – Как же я Баранову доложу? Полное фиаско – ни товаров, ни корабля… Он велел жестко: или возврат имущества, или компенсация потерянного добра. А иначе отнимать силой.
– Силой? – испугался король.
Немец чуть смягчился:
– Я, конечно, не желаю доводить до каких-то крайностей… Но «Открытие» вооружено пушками, а на нем сидят наготове сотня человек с ружьями. Если мы не сможем договориться – мало не покажется…
– Нет, нет, – перебил его монарх. – Мы договоримся. Я готов возместить убытки Баранова хлопком, тростником и сандаловым деревом.
– Хорошо, согласен.
– И отдать свою шхуну в вечное пользование. Разумеется, мой корабль меньше «Беринга», но подвижен и легок в управлении.
– Принято вполне.
– Наконец, я готов заключить с русскими союз.
–  Вот как? – посмотрел на него Шеффер с интересом.
– Да, союз. С русским королем. Пусть возьмет меня под свое покровительство. А взамен я отдам Баранову концессию на владение и торговлю всем наличным здесь сандалом.
– Любопытное предложение, – произнес Георг несколько задумчиво. – То есть вы готовы стать вассалом Российской империи?
– Не вассалом, нет, а частью империи! В случае нашего союза поклянусь быть верным российской короне.
– И поднимете над Кауаи российский флаг?
– Разумеется.
Доктор все равно не поверил и переспросил снова. Уж не спьяну ли гаваец это предлагает? Кончится воздействие пукалани – и пойдет на попятный? Но король был трезв и не путался в мыслях. Говорил, что стать частью России – давняя мечта его предков. Русские не злые, как англичане, и не жадные, как американцы. Русские и гавайцы очень похожи. Кауаи перейдет под власть его величества Александра Павловича, а потом империя всей мощью навалится на Камеамеа и возьмет себе все Сандвичевы острова. Разумеется, при правлении его, Каумуалии…
Вот, оказывается, в чем была разгадка! Он хотел низвержения соперника, власти над всеми островами.
Ну так что же? Почему бы и нет? Если интересы двух стран совпадают?
Шеффер протянул ему руку:
– Рад, что мы поняли друг друга. Я вернусь на судно, чтобы посоветоваться с моими соратниками. Завтра дадим ответ.
-  Буду ждать с нетерпением, сударь.

Повесть Михаила КАЗОВСКОГО «РУССКИЕ ГАВАЙИ»
опубликована в журнале «КЕНТАВР» №3 за 2016год (выходит в августе)